лицеист на улице Кизиловской, которая располагалась в довольно хорошем районе Вестовира, но не настолько хорошем, чтобы можно было причислять себя к высшей элите. Нет, белая десятиэтажка под красивым номером «33» выглядела весьма обычно, построена была лет двадцать назад и не могла похвастаться каким-нибудь неофутуризмом или хайтеком, а только русским стилем середины нулевых. Хорошими её и близлежащий район считали ввиду отсутствия хулиганов, приносящих дурную репутацию.
Приближаясь к дому, Алексей ещё несколько раз прокрутил в голове сценарий предстоящей беседы, придумывая всевозможные аргументы на каверзные вопросы. За время возвращения он опомнился, что на дворе стоит холодный весенний вечер, а полчаса назад его облили водой самой разной температуры. «Заболеть под конец будет вообще вишенкой на этом тортике дерьма» – Ёжась от ветра, ворчал про себя Юртин.
Забравшись на седьмой этаж пешком, (лифтом решил не пользоваться, ведь застрять без всех вещей в душной кабине не хотелось) парень остановился около тёмной металлической двери с позолоченным числом «12» на ней. Палец нервно нажал на кнопку звонка. Моментально послышался звук возни ключа в замочной скважине. Скрипнув, дверь медленно открылась.
– Лёшенька…что с тобой случилось?
На пороге стояла невысокая светловолосая женщина в бело-синей домашней одежде. Руками с выступающими венами она в ужасе закрывала нижнюю часть лица, с которого, судя по следам, недавно лились слёзы. Сын знал, что его мама всегда была очень впечатлительной особой и не хотел видеть этого зрелища, уткнув голову в пол с каменной кладкой.
– Мам, ты прости, я…
Но не дав договорить в одной из комнат послышался звонок мобильного телефона, на котором стояла любимая песня женщины. Из зала вышел мужчина в рубашке и классических брюках, который, видимо, в суматохе ещё не успел переодеться по приезду в квартиру. На его голове при свете блестела лысая макушка, обрамлённая по бокам поседевшими волосами. Несмотря на это лицо выглядело довольно молодо, выделялся длинный нос, серьёзный лоб, а также большие чёрные глаза, напротив, не выражавшие никакой строгости, лишь мягкость. Он молча протянул жене трубку, став пристально разглядывать пришедшего с ног до головы. Алексею так хотелось всё объяснить, но как тут объяснить ТАКОЕ?
– Мария Семёновна, добрый вечер. – уже спокойнее прозвучало из уст матери.
– Анна Васильевна, если бы он был добрым… – раздался из динамика голос классного руководителя, включилась громкая связь. – Скажите, Лёша дома?
– Да, вот только что зашёл. Весь словно побитый, грязный, есть следы каких-то побоев! – интонация нарастала. – Что с ним произошло?
– Мы сами пытаемся со всем разобраться. После уроков он остался репетировать в актовом зале песни с друзьями, ну вы знаете, собираются они там время от времени. Так вот, тогда в здание зашёл странный человек в капюшоне чёрной кофты и сказал охраннику, что идёт на репетицию. Сергей Аркадьевич сразу заподозрил что-то