наши сомнения?
– Согласен! – ответил Алексей, крепко уцепившись за эту мысль.
Они договорились о дне и часе, когда пойдут в монастырь, и расстались с надеждой в душе.
В этом году осень была на редкость красива, такой она бывает раз в несколько лет. Багряные, желтые, оранжевые цвета и их неповторимые оттенки окрасили все вокруг и радовали глаз. Казалось, что эта красота охватила весь мир, притупляя грусть по ушедшему лету. С наступлением моросящих дождей в деревне воцарилась тишина. Уже прошли надежды на второе бабье лето; все замерло в ожидании больших перемен: первых заморозков, первого снега и, наконец, наступления долгих зимних холодов с сидением поближе к печке, чтением книг и нескончаемыми разговорами за рюмкой водки. В этой тишине где-то на краю поселка, рядом с лесом, слышались стук топора и звук ручной пилы, будто повторяющей: «Успеем, успеем, успеем…» Звуки эти извечно сопровождали сельскую жизнь, утверждая неиссякаемую веру людей в свою миссию созидать.
То утро отец Алексей провел в молитвах, затем читал Евангелие, книги по истории христианства и православия. К вечеру он порядком устал; все чаще отвлекался от чтения, задумчиво глядя в окно, и мысли его уносились в воспоминания о случайных встречах с разными людьми и об их судьбах. В своей памяти он начинал тянуть то за одну, то за другую ниточку запутанного клубка человеческих отношений – этой извечной борьбы добра и зла: любви и ненависти, милосердия и жестокости, щедрости и алчности – и запутывался все больше и больше в мотивах поступков людей, в их жизненных целях и способах их достижения – настолько мир каждого человека был неповторим.
Под вечер тучи разошлись, показалось солнце, уже висящее низко над лесом где-то совсем близко от деревни, и мир вновь вспыхнул осенними красками. Молодой священник вышел прогуляться по лесу, вдохнуть свежего осеннего воздуха и навестить друга, который просил его зайти к нему в церковь сегодня вечером, взяв с собой церковное одеяние. Отец Алексей шел и радовался окружающему его миру и тому, что он тоже принадлежит ему.
На окраине деревни он свернул с дороги на лесную хорошо протоптанную тропинку и шел по ней, разглядывая разноцветье опавших листьев; чувства умиротворения, свободы, спокойствия – гармонии жизни – завладели им. Дойдя до того места, где тропа раздваивалась, он остановился в нерешительности, почувствовав некое волнение, как если бы от того, куда он сейчас повернет, зависело что-то очень-очень важное – что-то, что может определить всю его дальнейшую жизнь. Левая тропинка уводила к холму, с которого хорошо было смотреть на закат солнца, правая вела в поселок.
Пока отец Алексей стоял, размышляя, солнце вплотную приблизилось к лесу на горизонте и стал разгораться багровый закат, охватывая все существо батюшки необъяснимым возбуждением. Он завороженно смотрел на это явление природы. В небе, как бы догоняя солнце, тихо, без единого крика, удалялся клин гусей. «Наверное, последние птицы улетают». Постепенно цвет заката слился с красками осени, и Алеша вдруг