Баба Шура на службе у Департамента Гармонии. Анастасия Хабарова

      – Ааа, значит, расслышала. Это что, прэнк какой-то?

      – Что, простите?

      – Ну когда вы какую-нибудь ерунду делаете, а друг из кустов на телефон снимает. И в ютьюб потом выкладываете. Над старухой посмеяться решил, да?

      – Александра Григорьевна, никаких пранков, никаких шуток. Можете у своей соседки, Эммы Назаровной, спросить, она с нами работает.

      Баба Шура достала из кармана телефон, нажала на видеовызов и навела телефон на пацана.

      – Эммка, ты этого пижона знаешь?

      – Не благодари, это я тебя ему посоветовала! Будем вместе работать, давай, соглашайся!

      Баба Шура прервала звонок и похлопала по лавке.

      – Садись, рассказывай, хуэндер или как тебя там.

      – Хедхантер.

      – Ну я так и сказала. Что за работу ты можешь предложить семидесятитрехлетней женщине?

      – О, самая простая и интересная работа! Ставка – в два раза выше вашей пенсии, а рабочий день – всего от трех часов. Маршруты выбираете в своем планшете из доступных – просто забираете себе тот, который понравится. На некоторых можно работать в парах.

      – Откуда же у бабушки планшет, пижон?

      – От нашего департамента, конечно, – парень улыбкой осветил район почти всеми своими зубами и вытащил из портфеля новенький айпад. – Сейчас расскажу, как пользоваться. Для начала включаете эту кнопку…

      * * *

      Теперь баба Шура поняла, куда с самого утра едет армия ее сверстниц на электричке. Совсем не на дачу и не к родне. Работают пчелки, крутятся, как могут. Занимают места у окошек, рядом располагают сумку, которую на хрупких коленях везти неудобно, а на полку уже не закинуть. Закрывают форточки, когда их открывают другие пассажиры в надежде хоть немного охладиться и вдохнуть свежего воздуха. Самые хитрые идут по вагонам с балалайками и аккордеонами, чтобы спеть свои хиты. А самые хитрые они потому, что одна такая поездка в два конца засчитывается за два дня работы.

      Баба Шура на такое пока готова не была. Она и так чувствовала себя неловко и чуть не сгорела со стыда, когда тростью мужчине ногу придавила. На пятом таком объекте переживания стали уже менее яркими, но все это новое амплуа так и жало ей, так и терло, как слишком тесное платье.

      Выпрашивать место бабе Шуре тоже не понравилось.

      «Зайдите в вагон и идите медленно, высматривая кого-нибудь молодого, но не слишком юного. Юному и постоять несложно будет. Оптимальный возраст – от 23 до 35 лет. Идеальный вариант – пара влюбленных, которая страстно общается, держится за руки и милуется» – значилось в инструкции к задаче.

      Делала все по инструкции. Вначале приметила девушку, которая читала книгу на телефоне. Встала рядом, оперлась на ее кресло, даже бортом пальто о плечо потерлась. Стояла. Девушка спокойно продожала читать.

      Баба Шура вздохнула погромче и переступила с ноги на ногу, чуть наклонившись и задевая шарфом русые волосы. Девушка только пригладила зацепившиеся за шарф волоски и перевалилась на левый подлокотник, отклоняясь от старушки.

      «Мертвый номер» – решила баба Шура и поковыляла дальше.

      Идеальные жертвы сидели в конце вагона – ее рука в его руке, болтают, она расплывается в улыбке, он убирает ей за ухо выбившуюся из косы прядь. Явно как минимум студенты – не моложе.

      Баба Шура, глядя на них, вспомнила как пятьдесят лет назад вот такая же – с растрепанной косой и беспечной улыбкой – ехала со своим Стасиком на картошку. За окном мелькали поля, вокруг – шум, смех таких же как они студентов, впереди – целая жизнь! А в сердце – уверенность, что всю эту жизнь она хочет провести только со Стасиком. Пусть он и не умеет рассказывать анекдоты, и на гитаре всего пару песен знает, зато всегда рядом, поддерживает, понимает и не смеется над ее глупыми мечтами.

      И вот нет уже Стасика, и вся жизнь теперь осталась позади, и не ей локон за уход заправляют, а она стоит тут над душой и дышит погромче, чтобы молодые заметили и место уступили. От этой мысли бабе Шуре аж тошно стало. Захотелось разбить планшет, выйти из поезда и сесть на обратный. Жаль нет поезда обратно в семидесятые.