то… она ведь живой человек. Ей неохота в каменную утробу, чтобы дни в постах да молитвах коротать… и чего уж проще, отступиться, да…
…она снова сон тот видела, который почти как наяву. И луг. И травы были душисты, тяжелы. И жарило солнце. И она, Гражина, бежала к человеку… будто бы к человеку, который на вершине холма ждал ее, терпелив и прекрасен… и вот же, лица его не разглядеть – солнце глаза слепит – а Гражина все одно знала, что был он прекрасен, прекрасней всех людей…
– Не переживай, – матушка молчание по-своему оценила, погладила Гражину по руке. – Мы тебе иного найдем, лучше прежнего…
– Спасибо.
Гражина сдержала вздох.
Уже нашла.
…почти…
…ныне вечером ее ждать будут на старом месте… и… и страшно было с того.
Глава 3. Где речь идет об угнетателях, угнетенных и гробах
Если бы Земля была плоской, кошки бы уже все с нее скинули
…вывод, к которому пришла одна старая дева после долгих научных изысканий.
Горячий чай.
Сырники горочкой. Сметана найсвежайшая в фарфоровой креманке. Булочки с тмином. Масло. Варенье. Скатерку и ту поменяли. Сколько себя Катарина помнила, ей не случалось видеть этаких от скатерок, чтоб накрахмаленные до хруста и белоснежные…
Голодною волчицей кружила официантка, не спуская с князя томного взгляду.
А Катарине доставались редкие, оценивающие и ревнивые. В какой-то момент почудилось даже, что не совладает официантка с этакими чувствами да и учинит какую-нибудь пакость…
…чай подала холодный.
Слабый.
Не чай – водица крашеная.
– Зачем вам гробы? – не выдержала молчания Катарина. Нервы были натянуты до предела.
Хелег.
Харольд.
И Нинель.
И Вересковский, который скончался скоропостижно. Слишком все завязалось в один узел, а Катарина не представляла, с какой стороны к этому узлу подступиться.
– Я же не спрашиваю вас, что вчера произошло? – вопросом на вопрос ответил князь, и хвост его лег на стол, аккурат между двумя креманками.
Официантка испустила вздох, то ли томный, то ли испуганный. Конечно, хвост – это не то, что женщина ожидает увидеть в мужчине, но… во всем остальном князь был прекрасен, а потому с этакою мелочью – подумаешь, хвост – она готова была смириться.
– А почему не спрашиваете?
Катарине стало обидно.
Ей, значит, холодный чай и черствый хлеб. А ему сырнички горкой… и где справедливость?
– А вы ответите? – он крутанул ложечку в пальцах.
– Может, и отвечу…
– Продам.
– Кого? – не поняла Катарина.
– Гробы. Втридорога. Может, в четыре, тут как получится. Обогащусь. И угнету тем самым простой рабочий люд, – князь ложечку облизал и зажмурился от удовольствия. – Варенья хотите?
– Хочу, – Катарина решительно подвинула креманку к себе. – Значит, обогатитесь?
– А то… это ведь нормальное стремление любого человека… так что