и мне ничего не оставалось, как отступить назад и позволить ему провести меня по коридору на кухню.
– Что случилось? – спросил он низким голосом.
– Ничего, – ответила я, стряхивая его руку со своей. – Я в порядке.
– Верно. Вот почему у тебя такое выражение лица, как будто всё в порядке.
Я фыркнула, подойдя к холодильнику, чтобы взять бутылку воды.
– С каких пор ты такой эксперт по тому, какое у меня выражение лица?
– С тех пор, как мне понравилось твоё лицо.
Я посмотрела на него через плечо, показывая, как выглядит моё лицо, когда я не впечатлена.
– Чушь собачья не принесёт тебе очков.
– Это не чушь.
Я повернулась обратно к холодильнику и достала две бутылки с водой.
– Тогда лесть.
– Это тоже не так.
– Тогда называй это как хочешь.
– Что, это не может быть просто флиртом с тобой?
Я фыркнула и закрыла дверцу холодильника.
– Господи, Дани, я не настолько стара, чтобы ты флиртовал со мной, как будто я пожилая дама в очереди в аптеке.
– Я… что?
Я закатила глаза и протянула ему одну из бутылок с водой.
– Неважно. Выпей это. Зная тебя, ты не выпил ни глотка жидкости с тех пор, как прикончил свой кофе сегодня утром.
Он закатил глаза, но усмехнулся, взяв у меня воду.
– Ты меня знаешь.
– Гидратация очень важна, молодой человек.
– Не такой уж молодой, знаешь ли.
На кончике моего языка вертелся какой-то язвительный ответ, но мягкий гул его голоса остановил меня.
Он снова встретил мой взгляд, но прежде чем я успела что-то сказать, он откупорил бутылку с водой и сделал глоток.
– Неважно, – пробормотала я и повторила его действия.
Он поставил бутылку с водой на стойку.
– Поговори со мной, Кэти. Что происходит?
Я вздохнула, затем отложила ответ, сделав ещё один глоток воды.
– Ещё один тяжёлый день на работе? – догадался он.
Я должна была сказать «да».
Я должна была придумать какую-нибудь историю о том, как на производственной линии разлили эфирное масло, что вызвало огромный завал. И что весь склад теперь пахнет лавандой, а значит, контролю качества почти невозможно убедиться, что другие свечи не пахнут лавандой. Не то чтобы я знала об этом по собственному опыту…
Но Эшли всё ещё была в отпуске, а Дани стоял рядом. Тёмные глаза изучали меня, пока я пыталась удержать свои мысли внутри. Леона и Блэр были в другой комнате, крича на телевизор в попытке спеть песню, написанную за много лет до их рождения.
Я не могла рассказать ему обо всём. Может, это была гордость, а может, стыд, но я не хотела, чтобы он знал, как туго приходится мне и Блэр.
И я не хотела, чтобы он знал, почему я пыталась получить дополнительные деньги от Давида, поскольку это означало бы признать, что я ввязалась в эту историю, потому что была слишком упряма, чтобы сказать Майку, сколько я готова потратить на дурацкие билеты на концерт.
Я не хотела рассказывать