может представлять для вас интерес. Для получения более подробной информации, пожалуйста, договоритесь о личной встрече».
Так что она угнала машину, чтобы все разузнать.
Поступок в духе Хеннесси.
И поэтому, как уже было замечено, Джордан чувствовала себя слегка неловко.
Однако дело сделано, она осталась в одиночестве и сейчас подкрашивала губы помадой, глядя в тусклое зеркало в ванной. В целом комната имела не очень приятный вид, но убогость даже придавала ей очарования. Данный санузел приютился в углу просторного помещения студии в районе Фенуэй, расположенной в величественном историческом здании, построенном сто лет назад в качестве прибежища для почти полусотни художников. Старые деревянные полы, трехметровые окна, пятиметровые потолки, старинные радиаторы, как крадущиеся ребристые животные вдоль отштукатуренных стен, повсюду расставлены мольберты и принадлежности для работы, динамики, не реагирующие на новый телефон Джордан, но совместимые с бумбоксом, который девушка обнаружила в шкафу. Она не думала оставаться здесь надолго, и, вполне возможно, подобный «каучсерфинг» с ее стороны нарушал городские законы, но владельцем помещения был художник, который делал фотографии в стиле «ню», а затем подрисовывал поверх снимков большие, колоритные сиськи. Парень был не из тех, кто станет суетиться из-за таких мелочей. В любом случае, она планировала жить здесь, только пока не найдет соседку по комнате.
Сколько, по мнению Джордан, на это уйдет времени?
Столько, сколько потребуется.
Девушка надела кожаную куртку и взглянула на себя в зеркало. Большого выбора в одежде у нее не было, только то, в чем она сбежала, и еще оранжевый лиф, приобретенный в милом комиссионном магазинчике в Южном Бостоне. Также она купила футболку и кроссовки, потому что, видит бог, если владелец заявится в студию посреди ночи, желая поработать над одним из своих чертовых обнаженных шедевров, она хотела быть одетой. Несмотря на то что Джордан уже успела выполнить пару мелких подделок с тех пор как приехала в город, сняла деньги с депозита и развлекала туристов на праздничных ярмарках, рисуя небольшие дешевые работы, она старалась экономить деньги.
Зачем? На будущее. Будущее. Чуждое ей понятие. Там, в Вашингтоне, его у нее не было. Как и остальные девочки, она имела свой срок, зависящий от Хеннесси. Когда умрет Хеннесси, игра для них будет окончена. Как и все грезы, без своего сновидца они погрузятся в вечный сон. А до тех пор все они жили одной жизнью – жизнью Хеннесси, существовали подобно ей или любой из них. И непрестанно разделяли эту тревогу. Убьет ли сон Хеннесси сегодня? А может, это сделают наркотики, автомобили или ненависть к себе? Тот сегодня день, когда им суждено заснуть посреди тротуара?
Неопределенность ежедневно довлела над ними.
Достаточно трудно вверить свою жизнь в чужие руки, и еще сложнее, когда это руки кого-то столь же безрассудного, как Хеннесси.
Джордан старалась жить полной