загонять внутрь, то она обязательно когда-нибудь стрельнет и может привести даже к болезни. К тому же ты становишься раздражительным и быстро устаёшь. Нельзя так себя изводить, ты же ещё молодой.
– Что ты предлагаешь? – спросил он.
– Я могу, конечно, приводить тебе красивые и умные цитаты, которые призывают к долгу и сознательности в семье, но думаю, тебе это не поможет. Свой долг ты выполняешь, только радости у вас в семье не прибавляется. Я смотрю, вы оба грустные ходите.
Кирилл встал из-за стола и подошел к окну. Его тело как-то обмякло, плечи опустились. Некоторое время он молчал, а затем, не оборачиваясь, медленно, словно выделяя каждое слово, тихо ответил:
– Да, мы как-то отдалились друг от друга. Я по этому поводу тоже переживаю.
Алевтина Сергеевна сидела за столом и непроизвольно водила ладошкой по клеенке, словно аккуратно передвигала крошки с одной стороны в другую. За те несколько секунд, пока сын молчал, она, ещё зачем-то передвинула сахарницу, затем взяла в руки его пустую кружку и прижала к себе.
– Кир, ты мужчина, тебе не переживать надо, а любить свою жену. Радовать её своим вниманием, – попыталась она дать совет сыну.
– Я согласен, но между нами стоит какая-то стена, – ответил он, все также глядя в окно.
– Эта стена – твои страдания. Отвлекись от них. Добавь красок в свою жизнь. Сделай то, от чего перестанешь страдать, – сказала мама, немного повысив интонацию.
– Например?
– Если не можешь отпустить свою боль, заведи ребёнка на стороне. Ведь есть и другие женщины.
Кирилл резко повернулся и с удивлением посмотрел на маму.
– Ты о чём? – вопросительно спросил он. – Я не смогу бросить Лизу, во-первых, она сильно сама пострадала и переживает до сих пор по этому поводу, а во-вторых, я её всё-таки люблю.
– Я не предлагаю тебе разводиться с женой, – голос мамы звучал тверже и с нотками наставления. – Просто ты можешь попробовать вернуть радость жизни с другой женщиной. Если она тебе родит, тогда и думать будешь, как дальше поступить. Это твоя жизнь, сынок. На одном долге счастлив сам не будешь и не сделаешь счастливой свою жену.
– Мама, – улыбнулся Кирилл и с удивлением спросил: – Ты предлагаешь мне завести любовницу?
Мама протянула ему кружку и, видимо, пытаясь собраться с силами, робко спросила:
– Ещё чайку хочешь? – затем твердо добавила. – Да, предлагаю. Я хочу видеть тебя счастливым. Ну, погреши немного, потом и с Лизой всё наладится.
Кирилл рассмеялся, он взял у неё кружку и демонстративно поставил на стол, как пригвоздил, будто эта кружка произнесла эту несуразную мысль.
– А как же твои принципы ответственности и честности?
– Если человеку от них только хуже, тогда нужно их разбавить, – более уверенно сказала мама и улыбнулась. – Все великие люди писали свои мудрые мысли только ближе к старости, когда уже не могли совершать глупости, а по молодости они все, за редким исключением, грешили с удовольствием. Ведь никто не знает, что на самом деле хорошо,