Бернер отмечал, что предмет преступления становится его объектом в связи с приобретением им правового содержания[9].
В советском уголовном праве первоначально также высказывалось мнение, что выделение предмета преступления в системе признаков объекта преступления означает не что иное, как переименование непосредственного объекта преступления[10]. По мнению А.А. Пионтковского, «…отказ от понятия непосредственного объекта и введение в учение об объекте преступления понятия предмета преступления не вызываются необходимостью и методологически необоснованны»[11].
В литературе рассматриваемый признак предлагалось выделять только в том случае, когда его свойства характеризовали объективную сторону состава преступления. В настоящее время эта позиция поддерживается М.П. Бикмурзиным. Автор пишет, что «…предмет преступления не входит в число признаков, характеризующих объект преступления, а относится к факультативным признакам объективной стороны состава преступления…»[12].
В советской уголовно-правовой литературе вопрос о месте предмета преступления в системе признаков состава преступления основательно исследовал В.Я. Таций. Автор пришел к выводу, что:
1) предмет не может претендовать на роль самостоятельного элемента состава преступления, его можно считать лишь признаком последнего;
2) предмет преступления наиболее тесно связан с его объектом, поскольку зачастую он одновременно входит в состав охраняемого уголовным законом общественного отношения в качестве его предмета[13].
«Нецелесообразно отделять от объекта и те предметы, которые не входят в состав объекта охраняемого отношения. Иное решение вопроса привело бы к тому, что одни предметы преступления мы рассматривали бы наряду с объектом, а другие – как какие-то новые признаки объективной стороны состава преступления… Предмет преступления нельзя отрывать от объекта еще и потому, что он всегда фигурирует (присутствует) в измененном преступлением отношении»[14].
В уголовно-правовой литературе высказывалось мнение, что самостоятельное изучение предмета преступления ничем не обусловлено, его исследование вызвано к жизни только одним обстоятельством – необходимостью более глубоко проникновения в суть объекта преступления. Например, Б.С. Никифоров признавал «…концепцию разделения объекта и предмета всего лишь необходимым этапом… по изучению и уяснению проблемы объекта преступления… при более глубоком исследовании объекта именно как общественного отношения проблема предмета преступления в ее нынешнем виде по существу снимается, потому что устраняется необходимость в самостоятельном исследовании предмета преступления как явления, лежащего за пределами объекта преступления и ведущего самостоятельное по отношению к нему существование»[15].
Вероятно, отождествление объекта и предмета преступления, подобная оценка значения