того, как осталась без родителей, удобному комбинезону предпочла легкое платье с широкой летящей юбкой. И глаза Пашки при виде меня загорелись восторгом. В два прыжка он преодолел разделяющее нас расстояние и, не обращая внимания на спешащих по своим делам людей, подхватил меня на руки, кружа:
– Машка, ты – красавица! Вот так чтоб теперь и ходила всегда! Я заработаю кучу денег, и у тебя будут самые лучшие платья во вселенной!
Забытая сумочка выпала из моей руки. Я счастливо расхохоталась, вцепившись в сильные плечи любимого:
– Паш, не глупи! Я же техник! Как ты себе представляешь меня в шелковом платье, с диагностом в руках и под брюхом какого-нибудь забарахлившего погрузчика?
– Никаких диагностов! Никаких погрузчиков! Ты вообще не будешь работать! Я сам тебя всем обеспечу! Я… – Пашка вдруг посерьезнел, тяжело сглотнул, поставил меня на тротуар и вопросительно заглянул мне в глаза: – Маш, я тебя люблю… Выходи за меня замуж…
На глаза навернулись слезы, и я сердито смахнула их ладонью. Пашка всегда стремился сделать мою жизнь лучше. Сначала в детском доме, потом, когда выпустился сам, каждое воскресенье таскал мне вкусности и мелкие подарки. Потом, когда выпустилась и я, долго выбирал самое лучшее жилье, доступное на наши деньги, вырученные от продажи его и моей комнат. Пашка умел парой слов и одним цветком из оранжереи астероида устроить мне праздник. Он всегда заботился обо мне. Теперь моя очередь позаботится о нем. Чуть успокоившись, я вновь принялась перебирать объявления о найме на работу.
Вскоре от бесконечных «требуется» в глазах зарябило. Но все это было не то. Пока мне попалось только три более-менее подходящих объявления. Я отложила их на крайний случай. Если больше ничего не найду. Но перспектива удручала. В двух объявлениях обязательным условием был десятилетний контракт. Только по прошествии этих лет я могла получить приличное вознаграждение. А до этого только полное содержание. Меня это не устраивало. Хотя, если больше ничего не найду, то придется просто выпрашивать аванс на лечение.
Третье объявление разыскивало желающих отправиться на колонизацию вновь открытого и активно осваиваемого астероида. Расстояние от него до Земли было невообразимо огромным. А сам астероид пугал. Но контракт предполагал выплату аванса. Поэтому и это объявление я отложила.
Судебное разбирательство растянулось на два дня. И прошло тихо. Все обвинения с меня в итоге сняли, придя к выводу, что я действительно ничего не знала о взрывчатке. Я облегченно вздохнула. Но оказалось, что обрадовалась я рано. Пашке никто не мог задать вопросы. Он находился в искусственном сне в реанимационной капсуле. Его врач предоставил выписку, которая свидетельствовала о том, что пострадавший при взрыве Павел Лебедев не может говорить по причине полученных сильнейших повреждений. И что его гражданская супруга, с которой он проживал под одной крышей, обязалась оплатить лечение Павла в земной клинике по трансплантации и восстановлению поврежденных органов.
Законники