скоро поведёт нас в поход. Он отпросил нас со всех уроков. Мы выдвинемся в четверг, а домой вернёмся только в воскресенье вечером. Здорово! Четыре дня будем жить в лесу. Наша цель – дойти через лес до Лемболовского озера. Сейчас уже почти что тепло, май, так что не замёрзнем, всё будет отлично.
Однажды мы уже ездили на турбазу в лесу, это было год назад, тогда нашей классной была Стендапка Марья Ивановна. Это была такая тоска! С нами ещё поехали две другие училки: физичка и математичка. Следом увязались и взрослые, штук десять всяких бабушек. Они тащили с собой огромные сумки с едой, одеждой, кофточками, носочками, шапочками и другой детсадовской ерундой. Хотя мы были уже взрослые и сами могли о себе позаботиться. Но бабушки просто не смогли остаться дома, когда их ненаглядные детки, может быть, оголодают и замёрзнут в дремучем лесу. Они нас пасли всю дорогу, испортили нам эту поездку, курицы-наседки. Ко-ко-ко-ко-ко! Тряслись над нами, как будто нам по три годика. Все так боялись, что мы что-нибудь такое сделаем, напьёмся спирта или будем курить, или даже целоваться. Вечером нас всех развели по комнатам, два человека на комнату, и заперли снаружи на замок, чтобы мы не бегали ночью по коридору. А сами училки караулили всю ночь у нас под дверями, накинув пальто сверху на ночную рубашку.
Но мы, конечно же, их перехитрили. Если открыть окно, то можно по карнизу перелезть в окошко соседней комнаты. Только нельзя ни в коем случае сорваться и упасть, потому что тогда придётся сказать Стендапке, и будет скандал. Мы перелезли друг к другу и сидели в соседней комнате, весь класс туда постепенно подтянулся. Мы выпили спирта, который захватил с собой Серёжка, у него мама работает медсестрой, и дома всегда есть спирт. Потом играли в Бутылочку и «Кис-кис-мяу», это очень классные игры, но они для взрослых, маленьким в них играть нельзя. Потом Стендапка услышала, что у нас шумно. И заподозрила, что мы не спим. Она отперла дверь и увидела, что мы делаем. Ох, какой был крик! Училки и бабушки пинками выгнали нас из комнаты, некоторым и подзатыльников надавали.
На следующее утро нас увезли с этой базы, хоть мы собирались там оставаться целую неделю зимних каникул. Стендапка сказала, что не справляется с нами, и что она нас так не учила. Что мы просто как с цепи сорвались, когда почуяли свободу. Она сказала: «вам только дай волю, сразу на уши встанете. Совершенно не умеете себя вести.» Ага, а что же нам ещё делать, если этой самой свободы мы никогда в глаза не видали? Уж если есть хоть мизерный шанс, нужно его использовать. Когда ещё мы сможем побыть все вместе ночью, и чтобы никто не мешал? Потом было родительское собрание, где Стендапка распекала наших мам и пап за то, что они плохо нас воспитывают.
А теперь Евгений Евгеньевич сказал, что мы поедем одни, без охраны из учительниц и бабушек. Он сказал, что этот «бабский батальон» нам не нужен. За нами не надо следить, мы проследим за собой сами, мы ведь уже большие. Мы сами решаем, что и как нам делать, когда, где, зачем и почему, правда? И вообще, наш тьютор говорит, что запереть на замок