отделений сдерживали своих подчиненных, старались держать «фронт». То здесь, то там раздавались крики – это бойцы находили что-то непонятное или неожиданное. О каждом следе или окурке было приказано докладывать незамедлительно.
Через час Серов был уже мокрый, как из бани. Он набегался вдоль цепи по призывным крикам солдат, но каждый раз тревога оказывалась ложной – или окурок очень старый, или след месячной давности. А еще через полчаса капитана подозвал командир роты Гузов. По цепи передали приказ остановиться.
– Смотрите! – старший лейтенант показал вперед, где среди ветвей виднелось белое полотнище парашюта.
– Неаккуратно, – тихо процедил сквозь зубы Серов. – Это они очень неаккуратно сделали. Спешили убраться отсюда? Струсили? Передай своим бойцам, ротный, чтобы теперь особенно внимательными были. Может, там раненый лежит: ногу сломал, не смог стянуть парашют и уйти. Они в такие минуты очень злые бывают. Понял? Давай поднимай своих орлов и за мной!
Все ближе дерево, на котором виднелся зацепившийся парашют. Цепь шла молча, было заметно, как напряжены бойцы, ожидавшие выстрелов или взрывов. И тут Серов увидел второй парашют! Он трепетал на кустах у самой опушки. А дальше в поле еще два. То их раздувало ветерком, почти наполняя и приподнимая над землей, то обессилевшая ткань снова опускалась на траву.
– Нет тут никого, – тихо проговорил Гузов, подойдя к капитану. – И не было.
Не было здесь диверсантов, не было вообще никого, только пять мягких авиационных контейнеров. Оперуполномоченный Смерша Серов действовал так, как ему предписывалось. Через два часа из штаба корпуса привезли фотографа. Заполнив начальную часть протокола об обнаружении немецких парашютов и контейнеров с указанием времени и места, а также ссылку на свидетельские показания очевидцев, капитан приступил к осмотру. На всякий случай он удалил почти всех бойцов подальше. Вполне возможно, что контейнер заминирован. Бывали и такие «подарки» от немцев. Однако сейчас Серов чувствовал, что здесь совсем другое.
Разрезав ножом шнуровку, он начал изучать содержимое контейнеров. Ему помогали трое молодых офицеров, только что вернувшихся из госпиталя и еще не получивших назначение в части. В контейнерах была гражданская одежда: комплекты для города, для деревни. Фактически можно было принять образ и инженера, и директора завода, и партийного работника, и простого пахаря. Были здесь и советские деньги, и бланки документов. Было и оружие – советские автоматы и пистолеты, патроны к ним. А еще батареи к немецкой коротковолновой радиостанции.
– Это что же, они прислали кому-то в наш тыл? – удивлялись молодые офицеры. – Значит, тут целая группа работает?
– Или готовятся к заброске, или не успели прыгнуть по какой-то причине, – добавил второй.
– Все может быть, – мрачно отмахнулся Серов.
Капитан хорошо понимал, что он совершил глупость, устроив осмотр контейнеров. По логике оперативной работы за контейнерами