также не отличался от остальных. Пустые стены и горшки с цветами, а вот впереди и узорная дверь, завешенная легкой тканью, что вызвало мое удивление.
– Мы пришли, – Наима, а вслед за ней и остальные бабочки-рабыни, поклонились. Я остановилась перед дверью, не решаясь открыть ее и переступить порог своих покоев, места, где отныне будет протекать моя жизнь.
Сколько мы вот так простояли, сама не знаю. Рабыни ждали, а я просто смотрела на узоры на двери и отчего-то медлила, словно открыв ее, навсегда отвергну прошлую жизнь.
«Ну же, Майрам, – сказала себе. – Ты ведь и так давно поняла, что теперь твое место здесь, среди народа твоего мужа», – и я подняла руки и, наконец, сделала усилие, распахнув двери в комнаты, а затем переступила порог и обомлела.
На какое-то короткое мгновение мне показалось, что я вернулась домой. Я огляделась и почувствовала, как предательски защипало глаза.
«Как?» – только и спросила я.
Передо мной лежали комнаты, застланные пышными коврами. На стенах узоры, почти такие же, как и в моей спаленке. Кровать с балдахином, картины, цветы и сундуки с одеждами, на столе несколько шкатулок, крышки отброшены назад и украшения переливаются в солнечных лучах, пробивающихся через тонкие яркие шторы, привычные моему глазу… Я ходила из комнаты в комнату и только молча смотрела на покои, достойные принцессы моей страны.
– Как такое возможно? – спросила я, обратившись к Наиме.
Рабыня вопроса не поняла, и тогда я изменила фразу.
– Спроси у рабынь, кто и как сделал эти комнаты, кто украсил их?
Наима повернулась к стайке пестрых цветков и заговорила на своем языка, обращаясь к ним всем одновременно. Девушки выслушали ее слова, а затем защебетали птичками, что-то оживленно отвечая. Пока Наима выслушивала девушек, я приблизилась к одному из сундуков и подняла крышку. Первый же наряд, извлеченный на свет, показал, что эта одежда прибыла из моего города.
– Госпожа! – за спиной прозвучал голос старухи. Я оглянулась и посмотрела на нее.
– Говори! – велела.
– Девушки говорят, что ничего не знают, только эти комнаты были закрыты целый месяц и здесь все меняли, – Наима снова склонила голову, – видимо, готовили к вашему приезду.
Я рассеянно кивнула и подошла к низкому столику. Здесь находилось огромное зеркало в половину моего роста, и шкатулки, что стояли открытые, маня сиянием дорогих украшений.
– Возможно, госпожа хочет посетить купальню после долгой дороги? – поинтересовалась Наима, и я кивнула, даже не глядя на нее.
Старуха захлопала в ладоши и обратилась к бабочкам, что-то говоря им на языке варваров. А я опустилась на мягкий стул и задумчиво посмотрела на свое отражение в зеркале. На меня смотрела я сама, только глядя на отражение, почему-то узнавала с трудом в этой Майрам ту юную девочку, отправившуюся с варварами в далекий путь. Передо мной была совсем другая я. Более решительная, пусть и уставшая, но другая.
– Госпожа! –