месте стояла «филд-кирк», или часовня, а записи в книгах Йоркского архиепископства свидетельствуют о том, что в 1317 году в Хауорте уже была часовня. Тем, кто интересуется датой основания, местные жители показывают следующую запись на одном из камней в церковной башне:
Hic fecit Cænobium Monachorum Auteste fundator. A. D. Sexcentissimo3.
Другими словами, надпись утверждает, что церковь построена еще до принятия христианства в Нортумбрии4. Уитейкер утверждает, что причина появления этой ошибки заключается в том, что некий малограмотный камнерез неправильно скопировал надпись, сделанную во времена Генриха VIII5 на соседнем камне: «Orate pro bono statu Eutest Tod»6.
В наше время любой антиквар знает, что молитвенная формула «bono statu» всегда относится к здравствующему. Я подозреваю, что это единственное христианское имя было ошибочно принято камнерезом за «Austet» вместо «Eustatius», а слово «Tod» было неправильно прочитано как арабская цифра «600», хотя это слово вырезано весьма четко и прекрасно читается. На основании этой нелепой претензии на древность местные жители развернули борьбу за свою независимость и потребовали, чтобы бредфордский викарий сам назначал священника в Хауорт.
Я привожу этот фрагмент, чтобы стало понятно то ошибочное основание, которое породило смятение, происшедшее в Хауорте примерно тридцать пять лет назад, о чем я при случае расскажу подробнее.
Внутри убранство церкви самое обыкновенное: оно не слишком старо и не слишком ново, чтобы заслуживать отдельного описания. Скамьи для важных лиц сделаны из черного дуба и отгорожены друг от друга высокими перегородками, на дверцах которых белыми буквами написаны имена владельцев. Нигде не видно ни медных памятных досок, ни роскошных гробниц в виде алтарей, ни памятников, только справа от деревянного стола, заменяющего в реформаторской церкви алтарь, вделана в стену доска со следующей надписью:
Здесь покоятся останки Марии Бронте, жены преподобного П. Бронте, бакалавра, священника в Хауорте.
Ее душа вознеслась к Спасителю 15 сент. 1821 года на 39-м году жизни.
«Потому и вы будьте готовы, ибо, в который час не думаете, приидет Сын Человеческий» (Мф. 24: 44).
А также покоятся здесь останки Марии Бронте, дочери вышеупомянутой, умершей 6 мая 1825 года на 12-м году жизни,
а также Элизабет Бронте, ее сестры,
умершей 15 июня 1825 года на 11-м году жизни.
«Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18: 3).
Также покоятся здесь останки Патрика Брэнвелла Бронте,
умершего 24 сент. 1848 года в возрасте 30 лет.
А также Эмили Джейн Бронте,
умершей 19 декабря 1848 года в возрасте 29 лет,
сына и дочери преподобного П. Бронте, приходского священника.
Этот камень посвящен также памяти Энн Бронте,
младшей дочери преподобного П. Бронте, бакалавра,
умершей в возрасте 27 лет[1] 28 мая 1849 года
и похороненной в старой