Отпор покушению на подвиг народа. Против фальсификаций истории Великой Отечественной войны
приближения к «правде истории». Сказано – сделано. В сборнике «Другая война», судя по его текстологическому анализу, появились некоторые фрагменты и сюжеты, которые подстроены под западные методологические стереотипы и аксиологические суждения относительно событий 1939–1945 гг. (что и выдается за «революционное переосмысление»)[116].
И, видимо, глубоко символично, что на фоне появления доморощенных самопровозглашенных «светочей свободы», насилующих историческую истину, появились лживые пасквили изменника Родины В. Б. Резуна. Иуды, набравшегося наглости и цинизма взять псевдоним «Суворов»[117].
Очень хорошо, что сегодня эта ложь убедительно опровергнута российским историками[118]. Так А. В. Исаев взял на себя труд проверить ссылки В. Б. Резуна, их контекст и действительное значение и тем самым восстановил реальную картину событий по ранее засекреченным документам. Книга представляет собой анализ теории В. Суворова (В. Б. Резуна), утверждающего, что трагические события 1941 г. – это следствие планировавшегося «освободительного похода» в Европу. А. Исаев анализирует приводимые В. Суворовым факты и цитаты, их достоверность и интерпретацию. Параллельно опровержению постулатов «разведчика-аналитика» (по совместительству гнусного изменника Родины) ученый в популярной форме излагает взгляд современной исторической науки на причины неудач СССР в начальном периоде войны, рассказывает о применении различных видов военной техники[119]. Тем самым он убедительно ниспровергает ложь того, для кого слово Отечество отождествляется с банковским вкладом, на котором хранятся иудины гонорары (правда, больше, нежели тридцать сребреников, однако их суть от этого не меняется).
Но что характерно: в противовес работам тех, в ком совесть нечиста, появилось немало публикаций, в которых авторы рассматривали проблематику истории Великой Отечественной войны действительно с новых подходов, утверждающихся тогда в российской исторической науке. Они объявили бой «пожирателям исторической памяти» о ВЕЛИКОЙ НАШЕЙ ПОБЕДЕ [120].
Причем в этом бою честные ученые избежали крайностей в оценках советского историографического опыта, что не исключало, однако, его здоровой критики. Например, М. А. Гареев сделал следующий вывод:
новейшая историография свидетельствует о том, что правдивость и объективность истории больше всего страдает из-за подчинения ее конъюнктурным интересам той или иной политики и идеологии. Под предлогом партийности, особенно в сталинско-брежневские времена, общественные науки и, в первую очередь, история, были подчинены господствовавшей политике и идеологии, «толкование исторических событий, в том числе и в области военной истории, подгонялось под определенные политические и идеологические установки»[121]. Ученый справедливо посчитал, что в послевоенные годы стремление отлакировать события 1941–1945 гг. «было довольно распространенным явлением»