и ни на что не оглядываясь. Под вечер пришел во Мцхету – церковную столицу Грузии. Этот город он хорошо знал, так как несколько раз ходил туда пешком.
Самтаврб – древний монастырь, расположенный в центре города, – уже не действовал, большинство монахинь разогнали. Но на правах смотрительницы храма и уборщиц здесь доживали игумения и две монахини. В храме по воскресениям и праздникам совершались службы.
Годердзи постучался в ворота. Сначала долго никто не открывал, потом вышла пожилая женщина в черном платье и черном платке. Она с опаской посмотрела по сторонам, впустила мальчика внутрь, спросила:
– Ты голодный?
Годердзи был очень голоден и съел все, что она предложила: тарелку фасолевого супа, кусочек сыра сулугуни, полбуханки хлеба. Игумения внимательно смотрела на него. Поначалу он сильно дрожал, потом от еды согрелся, под конец ужина глаза у него стали слипаться. Но оставлять несовершеннолетнего в монастыре на ночь она не решилась. За монахинями внимательно наблюдали, жили они здесь на птичьих правах, любая ошибка могла привести к их выселению из старых стен обители, а то и к аресту.
Когда мальчик поел, она дала ему буханку хлеба с собой и тридцать рублей. И выпроводила за ворота.
После прошлой бессонной ночи и долгой дороги ему так хотелось спать, что он лег возле ограды монастыря, отойдя на несколько метров от ворот. Положил под голову сумку и мгновенно уснул.
Проснулся рано утром. Было очень холодно, его колотила дрожь. Когда поднялся и потянулся за сумкой, увидел, что вокруг нее обвилась большая змея. Значит, он так и спал головой на змее, но она его не тронула. Он подумал, что, наверно, его спас святой Николай.
Когда мальчик взял сумку, змея медленно развернулась и уползла.
Чтобы согреться, он пошел быстрым шагом. На пустынных улицах Мцхеты сначала никого не было, потом стали появляться одинокие городские жители. Вышли с метлами дворники.
Утром монастырский храм открыли. Старенький священник совершал службу. Прихожан не было, две монахини пели на клиросе.
Вечером Годердзи снова стоял на службе. Когда она кончилась, одна из монахинь подошла к нему и сказала:
– Пойми, сынок, если ты будешь часто сюда приходить, тебя заметят. Будут нам говорить: «Что это вы несовершеннолетних на службу пускаете?» – и закроют наш храм. Ты лучше пойди в Светицхове́ли, там прихожан побольше, да и спрятаться есть где.
Он отправился в Светицхове́ли. Этот величественный храм возвышается над всем городом. Здесь, по преданию, под спудом погребен хитон Господень. Тот самый, о котором в Евангелии от Иоанна говорится: «Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет».
Храм был закрыт, и Годердзи присел у порога. Уже смеркалось, вокруг не было ни души. Он почитал Евангелие, пока хватало света, а потом заснул, свернувшись калачиком. Когда совсем стемнело,