накапала нужное количество капель и опустившись на колени перед отцом, протянула ему стакан.
Алексей Иванович выпил лекарство и поставил стакан на стол.
– Я вас чем, то напугала? Простите Христа ради, я совсем не слышала, как вы вошли, – стала извиняться женщина.
– Это вы нас простите, что с первой минуты и такой конфуз, – тихо сказал Алексей Иванович.
– Хорошенькое знакомство получилось, – решил пошутить Андрей.
Лиза посмотрела на Андрея.
– Ольга Сергеевна…– только начал Андрей.
– Ольга?! – перебил удивленно Алексей Иванович.
– Да, Ольга Сергеевна Малышева, ваша хозяйка и просто замечательная женщина, – договорил Андрей, показывая на женщину, которая явилась причиной его сердечного приступа.
– Андрей Вячеславович, к чему все эти церемонии, я и так в курсе. Здравствуйте Алексей Иванович и Елизавета Алексеевна. Я так рада, что вы согласились остановиться у меня, – сказала Ольга Сергеевна.
– С первой минуты и сразу вам ущерб нанесли, – сказал Алексей Иванович, показывая глазами на разбитую чашку.
– Пустое это. К счастью, – махнула рукой Ольга Сергеевна.
– Счастья, столько не напасёшься, сколько посуды побили, – буркнула Глаша.
– Глаша, иди покажи Елизавете Алексеевне её комнату, – совершенно не обращения никакого внимание на ворчание Глаши, сказала Ольга Сергеевна.
Глаша взяв большую сумку повела показывать Лизе её комнату.
Комната оказалась по-настоящему девичьей.
Светлый пыльно-розовый цвет стен пришёлся по вкусу Лизе. Единственное окно, выходящее в сад, было украшено белой гипюровой занавеской и такими же плотными шторами как в гостиной, только цвета спелой вишни.
С одной стороны комнаты стояла железная кровать с двумя подушками обрамленными кружевами, застеленная белым вязанным пледом с длинной бахромой, практически касающейся пола и небольшого коврика из шкурок белого кролика.
Прикрывала кровать от любопытных глаз трехстворчатая ширма, обтянутая плотной белой тканью, на которой красовались нежно розово-коричневые розы. Этой же тканью обтянут абажур.
У подножия кровати стоял большой комод. Небольшой столик с овальным зеркалом, расположился у окна с противоположной стороны от кровати и был заставлен разными баночками и флаконами.
Пуфик и большое кресло стоящие у зеркала были обтянуты бархатом цвета темного шоколада.
– Ну я тогда это, честь имею, – сказал неожиданно Андрей после того, как вышла Лиза.
– Андрей Вячеславович, а как же обед? Через четверть часа уже подавать будем, – удивилась резкому уходу Андрея, Ольга Сергеевна.
– Я тут вспомнил, разрешите откланяться, в другой раз непременно заскачу, – сказал Андрей, поцеловав Ольге Сергеевне руку.
– Как жалко. Вы же обещали? – всё пыталась удержать Андрея Ольга Сергеевна.
– Право не могу, в другой раз, прощайте, – Андрей пожал руку Алексею Ивановичу.
– Андрюшенька,