поджоге, но и об умышленном убийстве. Наручники не оставляли жертве шансов выбраться из объятого пламенем дома. «Может быть, это проделки пиромана-убийцы?» – вопрошали тогда журналисты.
Пироман?! Тут огонь и там огонь. Тут наручники и там наручники. Вдруг сегодняшний пожар – не случайность? Вдруг ее тоже ждала та же участь? Сгореть заживо! Но что-то пошло не так, и поджигатель не сумел защелкнуть металлические браслеты на ее запястьях, поэтому оставил презент в сумочке.
Что пошло не так? Катя перевернулась на другой бок, а он испугался, что она проснется и увидит его. Или он услышал звук подъезжающей машины. Или ему позвонил мачо и пригласил сыграть в бильярд на раздевание. Может быть, Алексея Горчакова не случайно не было в коттедже в эту ночь?
Хотя это она загнула. От волнения и обиды на него. Вряд ли он так пламенно расправляется с надоевшими любовницами. У него наверняка отработан более простой способ, при котором горючими оказываются лишь слезы обманутых женщин.
В любом случае наручники в сумочке – это плохо. Кто-то посторонний имеет доступ к твоим вещам. Кто-то был в коттедже. Пока Катя спала, он ходил рядом, рылся в ее сумке. Возможно, он и совершил поджог.
Ничего не пропало. Так что это не грабитель. Но кое-что прибавилось. Неужели действительно – пироманьяк?!
2
– Чижова, ты что?! Ты решила бросить все и посыпать голову пеплом, потому что не имела возможности отрастить себе бороду и бродягой пойти по Руси?
Конечно, Надежда Копейкина впала в шок, увидев лучшую подругу на пороге своей квартиры в три часа ночи в одеяле, которое к тому же надо было вернуть медработникам. Надя и пошла возвращать, а по дороге постаралась вспомнить что-нибудь ободряющее, например Есенина. Потому что если бы Катерина хотела услышать причитания, а не вольное переложение стихов, она бы сейчас стояла на пороге родительской квартиры.
Но Катя предпочла не дать выспаться учительнице русского языка и литературы, хотя скоро 1 сентября и первые уроки. Ну не могла же она явиться в родительский дом в таком виде! Мама ведь схватится за сердце, а папа – за рюмку. А у Надежды нервы крепкие, раз она заставляет одиннадцатиклассников, даже имеющих приводы в милицию, Есенина наизусть читать.
К тому же пятилетнего сына Надежды, Павлика, ночью и из Царь-пушки не разбудишь, а супруга, Кирилла, и набат Царь-колокола не поднимет. Так что нежданной гостье открыла хозяйка и провела ее в кухню, где самое место делиться женскими проблемами.
– Нет в жизни счастья! – с мрачной решимостью провозгласила Катя. – Пироман хотел сжечь меня заживо, чтобы Горчаков смог станцевать на моей могиле эротический танец с Алисой Островской.
– Да, это, конечно, убедительная причина, чтобы явиться ко мне босой, как Офелия, и пахнущей дымом, как какой-нибудь геолог. Хочешь водки? – спросила Надя. – Прости, что не предлагаю «Бейлис». Муж мой, кроме водки, употребляет только пиво. И меня не балует.
– Хочу! – согласилась Катя, она до сих пор не могла согреться.
Она