но говорит о форме всего тела, хотя мог видеть только форму головы!
Заметим в заключение, что величина и особенно сила человека – летучей мыши (например, способность летать в разреженной атмосфере, если, впрочем, на Луне есть какая-нибудь атмосфера) противоречат всякой вероятности. Вряд ли нужно прибавлять, что соображения, приписываемые Брюстеру и Гершелю в начале статьи – «передача искусственного света с помощью предмета, находящегося в фокусе поля зрения», и проч., и проч., – относятся к разряду высказываний, именуемых в просторечии чепухой.
Существует предел для оптического изучения звезд, – предел, о котором достаточно упомянуть, чтобы понять его значение. Если бы все зависело от силы оптических стекол, человеческая изобретательность, несомненно, справилась бы в конце концов с этой задачей, и у нас были бы чечевицы каких угодно размеров. К несчастью, по мере возрастания увеличительной силы стекол вследствие рассеяния лучей уменьшается сила света, испускаемого объектом. Этой беде мы не в силах помочь, так как видим объект только благодаря исходящему от него свету – его собственному или отраженному. «Искусственный» свет, о котором толкует мистер Л., мог бы иметь значение лишь в том случае, если бы был направлен не на «объект, находящийся в поле зрения», а на действительный изучаемый объект – то есть на Луну. Нетрудно вычислить, что если свет, исходящий от небесного тела, достигнет такой степени рассеяния, при которой окажется не сильнее естественного света всей массы звезд в ясную, безлунную ночь, то это тело станет недоступным для изучения.
Телескоп лорда Росса, недавно построенный в Англии, имеет зеркало с отражающей поверхностью в 4071 квадратный дюйм; телескоп Гершеля – только в 1811 дюймов. Труба телескопа лорда Росса имеет 6 футов в диаметре, толщина ее на краях – 51/2, в центре – 5 дюймов. Фокусное расстояние – 50 футов. Вес – 3 тонны.
Недавно мне случилось прочесть любопытную и довольно остроумную книжку, на титуле которой значится:
«L’Homme dans la lune, ou le Voyage Chimérique fait au Monde de la Lune, nouvellement decouvert par Dominique Gonzales, Advanturier Espagnol, autremét dit le Courier volant. Mis en notre langue par J. B. D. A. Paris, chez François Piot, pres la Fontaine de Saint Benoist. Et chez J. Goignard, au premier pilier de la grand’ salle du Palais, proche les Consultations, MDCXLVIII», p. 176[13].
Автор говорит, что перевел книжку с английского подлинника некоего мистера Д’Ависсона (Дэвидсон?), хотя выражается крайне неопределенно.
«J’en ai eu, – говорит он, – l’original de Monsieur D’Avisson, médecin des mieux versez qui soient aujourd’huy dans la conoissance des Belles Lettes, et sur tout de la Philosophie Naturelle. Je lui ai cette obligation entre les autres, de m’avoir non seulement mis en main ce Livre en anglois, mais encore le Manuscript du Sieur Thomas D’Anan, gentilhomme Ecossois, recommandable pour sa vertu, sur la version duquel j’advoue j’ay tiré le plan de la mienne»[14].
После разнообразных приключений во вкусе Жиля Блаза, рассказ о которых занимает первые тридцать страниц, автор попадает на остров Святой Елены, где возмутившийся экипаж оставляет его вдвоем со служителем-негром. Ради успешнейшего добывания пищи они разошлись и поселились в разных концах острова. Потом им вздумалось общаться друг с другом с помощью птиц, дрессированных на манер почтовых голубей. Мало-помалу птицы выучились переносить тяжести, вес которых постепенно увеличивался. Наконец