молодого человека, да и Надин казалась воодушевленной. Отметив, что бедняга-граф явно влип, как кур в ощип, Дмитрий решил подойти к хозяйке, дать ей знать, что понял ее предупреждение, и откланяться. Но он еще не успел добраться до Зинаиды Александровны, когда в комнате появилась новая пара. Высокий смуглый генерал, в котором Дмитрий узнал мужа своей любовницы Льва Нарышкина, вел высокую, худую и все еще красивую немолодую даму. Роскоши ее наряда могла бы позавидовать даже императрица, а пышный берет с белым страусовым пером венчал ее голову, как самая настоящая корона.
«Ух, ты! Откуда же она взялась? А говорили, что уехала навсегда…» – мысленно подивился Дмитрий, узнавший в стареющей даме когда-то всесильную фаворитку покойного императора Александра Марию Нарышкину.
Марию Антоновну он помнил еще с юношества: тогда прекрасная дама, объезжавшая Крым со своей маленькой дочерью Софьей, поразила воображение подростка, а поселившись в своем новом одесском доме, Дмитрий узнал, что пятнадцать лет назад мать с дочерью прожили в нем целую зиму.
«Лев Нарышкин – ее племянник по мужу, поэтому он и сопровождает Марию Антоновну. Интересно, с кем же тогда появится на приеме его собственная жена? Ольга сама сказала, что будет здесь», – гадал он.
Ответ он получил сразу. В дверях гостиной возникла его любовница. Совершенно неотразимая в пышных шелках цвета слоновой кости она томно клонила голову к плечу новороссийского генерал-губернатора графа Воронцова. Ревность в мгновение ока пожрала и хорошее настроение Дмитрия, и остатки его самообладания.
«Все Ольгины уверения – сплошное вранье, – понял он, – а правда в том, что ее нынешний герой – генерал-губернатор… Или нет?»
Ордынцев воротился на свое прежнее место у окна – теперь он уже раздумал уезжать. Он просто не мог себе это позволить: моряки с поля боя не бегают.
«Я не сдамся!» – мысленно пообещал он своему сопернику, и приготовился к борьбе за свою женщину и свою честь.
«У этого человека нет чести» – размышляла о своем враге Надин. Ее раздражало присутствие в зале Ордынцева. Она ведь так и не выяснила, узнал ли князь ее накануне или нет. Пока он никак не дал ей понять, что видел ее на Неглинной. Она специально провоцировала на грубость, но Ордынцев и бровью не повел. Похоже, что ей все-таки повезло остаться неузнанной.
«Чего бояться? Даже если он и узнал меня, то не станет сплетничать, – уговаривала она саму себя. – Ну, а если станет болтать, то Шереметев защитит честное имя своей невесты».
Надин вдруг поняла, что Шереметева зовут так же, как и ее недруга. В этом было что-то неправильное, тревожное. Почему такое совпадение? Два Дмитрия Николаевича, только один – ангел, а другой – демон. Она не настолько глупа, чтобы не понимать, где белое, а где черное. Надин поискала глазами Ордынцева и увидела, как тот что-то читает, спрятавшись в нише окна. Она еще успела