Украина в водовороте внешнеполитических альтернатив. Исторический экскурс в 1917–1922 годы
на почву федерации, кубанцы в конце января 1918 г. провозгласили свою область Кубанской Народной Республикой с отдельным законодательным советом и правительством[47].
Сравнительно быстро, практически сразу обнаружилось, что курс Украинской революции, Центральной Рады довольно основательно расходится с новой властью в Петрограде и теми силами, которые их решительно поддержали в Украине. В первую очередь речь о большевиках, усиливавших свое влияние в Советах рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, активно прибиравших в свои руки власть не только в промышленных центрах Донецкого и Криворожского бассейнов, но и на Левобережье в целом. Параллельно революционизировалась и прифронтовая полоса, подпадавшая под влияние выборных армейских организаций, руководство в которых постепенно, но уверенно завоевывали большевики и их союзники – левые эсеры.
Трудно утверждать, что осуществляемые лидерами украинства шаги вытекали из априорно враждебного отношения большевиков к национальным интересам украинской нации. Ведь именно РСДРП(б) оказалась единственной партией, которая неизменно осуждала все великодержавные акции Временного правительства касательно Украины и к концу октября 1917 г. еще не успела официально оформить через соответствующий государственный акт собственную национальную платформу (Декларация прав народов России была принята СНК лишь 2 ноября 1917 г.).
Но в развитии Украинской революции в национально-государственной сфере была и своя логика, обусловленная внутренними факторами. Местные большевики, считая себя частью единой партии, пришедшей к власти во всей стране, и прилагая усилия к установлению нового порядка в Украине (провозглашение власти Советов во многих населенных пунктах Донбасса, прифронтовой полосы, восстание за власть Советов в Киеве, Виннице и т. д.), не желали мириться с сосредоточением власти в руках Центральной Рады[48]. В лучшем случае, учитывая реалии, они соглашались признать за последней властные компетенции на какой-то незначительный срок – до изменения соотношения сил. Соответствующей была и тактика.
Во-первых, считалось возможным признать высшую власть Центральной Рады в крае, но на местах такой властью должны стать и уже становились Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов (одно это уже практически полностью лишало бы Центральную Раду возможности влиять на ход событий на местах).
Во-вторых, планировалось вскоре созвать Всеукраинский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов совместно с Центральной Радой для избрания на нем «настоящей Рады Советов», единой рабоче-крестьянской власти для Украины. Расчет такого «компромисса» также был очевиден – растворить украинское представительство в Советах рабочих и солдатских депутатов, поглотить его, лишить Украинскую Раду как «буржуазный орган» даже номинальной власти.
Поэтому-то Центральная Рада сделала