надоело и я попыталась перевернуться на бок. Если я и вправду мертвая – а иначе и быть не могло – то не повредит.
Получилось.
И картинка изменилась, окончательно уверив, что бредовое мое предположение – суть правда. Нет, а как еще это можно понять?
Я лежала на полу.
На каменном полу, в котором были выбиты символы. Странные. Вроде тех, что на потолке, только побольше. В ближайшую канавку я и мизинец сунула, чтобы убедиться, что не примерещилось. Канавка внутри была грязною, и палец вымазался во что-то липкое.
Мерзкое.
Вот ведь.
Еще в комнате имелись факелы, которые горели ровным рыжим светом. Зато понятно, откуда темные потеки. Этак до пожара недолго. А огнетушителем сатанисты не обзавелись. Но поставили по углам пару позолоченных чаш, в которых тоже горело пламя.
Может, не сатанисты, а пироманы?
Или сатанисты-пироманы?
Я потрогала голову, убеждаясь, что та цела. Да и боль в теле не то, чтобы прошла вовсе, скорее уж сделалась далекой.
Что еще…
Столик.
И чаша. Зловещего вида. Камни на ней поблескивают. Огромные какие. Сразу видно – стекляшки. Нож у столика. Черный изогнутый и потому тоже зловещий.
В общем, антураж впечатлял.
Я осторожно села.
Итак… странно, конечно. Если бы я умерла, меня бы вскрывали. Я оттянула ворот майки, убеждаясь, что никаких следов вскрытия не наблюдается.
Пошевелила левой рукой.
Правой.
Ступнями. Причем один был в матерчатом тапке, купленном по акции, а второй – в носке. Полосатеньком. И штопанном. Штопка чуть разошлась и в дырочку проглядывал ноготь.
Севка просил надеть босоножки на каблуке, но таких не было. Каблуки я никогда не любила, да и работа моя нынешняя требовала подвижности.
Вот и пришлось.
Тоже неправильно. В больничке бы меня раздели. А… если не было больнички? Если Севка, спустившись, обнаружил тело и… и продал его?
Сатанистам-пироманам?
А деньги на раскрутку сайта пустил?
Пальцы ощупывали затылок. Тот ныл, но откровенных ран не наблюдалось. Да и… откуда у Севки знакомые сатанисты-пироманы? Тем более готовые платить за труп неизвестной девицы? Нет, как-то оно… не складывается.
В дальнем углу что-то заскрежетало.
Я спешно повернулась на звук. Да быть того не может! Это… это розыгрыш! Конечно! Севка еще тот весельчак, правда, чувство юмора у него кривоватое, но разве он в том признается? И устроил… он мне что-то в воду подмешал. И… и не было никакого падения!
Я отрубилась, может, даже вообще в собственной квартире.
Или там, на водохранилище.
А Севка устроил все это!
– Выходи, сволочь! – сказала я, надеясь, что голос мой осипший выражает истинную глубину чувств.
Скрежет стих.
А пламя прибавилось… ну, скотина! И главное, чего ради? Это ж… сколько деньжищ надо угрохать! Помещение, антураж… а этот в доспехах?
Севка?
Не понять.
Главное, лежит черный рыцарь мордой в пол. И руку вытянул, будто