один час… Он шел и вспоминал все свои неудачи, оскорбления и нищету. Он увидел себя вновь, лежащим на полу в лужи крови и занесенный над ним тяжелый ботинок, ухмыляющуюся рожу амбала, его перекошенный в ярости рот с мятной жвачкой, и в глазах потемнело от душивших его обиды и страха.
Он помнил это, как будто все случилось вчера, и знал, что воспоминание будет преследовать его до самой смерти. Теперь я могу отомстить им всем разом. Разбить их, заставить испытать ту же боль и унижение, что испытал он. Перед глазами проплыла картина, как он вальяжной походкой входит в кабинет Ашана и небрежно швыряет тому на стол хрустящие купюры, покрывая свой долг с лихвой, а потом так же гордо и спокойно удаляется…
Чувства настолько захватили его, что ноги подкосились, голова закружилась, стало трудно дышать. Он сел на бордюр у самой дороги, и уронив голову в ладони, разрыдался во весь голос, выплескивая наружу свои горести.
Неожиданно чья-то рука упала ему на плечо. Матвей вздрогнул и оглянулся. Рядом с ним на бордюр присел Антон. Глаза его тоже наполнились слезами, а губы мелко дрожали. Он еле сдерживался, чтобы не закричать в голос. Немного справившись с нахлынувшими чувствами он, глубоко втягивая воздух ноздрями, тихо проговорил:
– Спасибо тебе, друг! Теперь я твой должник на веки вечные!
Матвей хотел что-то сказать, но не смог. Парни обнялись, и просидели так довольно долго, пока руки не стали ледяными, а легкие куртки уже не могли спасти от холода.
– Знаешь, – признался Матвей. – Мне стыдно признаться, но я не видел боя. Было не до того…
– Где-то в середине раунда, когда я уже понимал, что у меня практически нет шансов на победу, – начал вспоминать Антон, с волнением переживая заново значимые минуты, – вдруг почувствовал небывалый прилив сил. Мои руки стали тверже, удар резче. Красавчик к этому времени изрядно подустал, да к тому же ослабил бдительность, и всего два удара… Два… Понимаешь? – Матвей отрицательно покачал головой.
– Я не любитель бокса!
– Это не важно! – запальчиво продолжал Антон. – Главное, что никто в меня не верил, кроме тебя! Я принесу нам столько денег, что девать их будет некуда…
– У моей невесты умер отец. – вдруг без всякого перехода, как-то отстраненно сказал Матвей. – Завтра похороны. Я не люблю этого. Но надо…
– Я пойду с тобой! – твердо пообещал Антон. – Теперь куда ты, туда и я.
=====
Матвей вернулся домой и высыпал на кровать деньги. С упоением он пересчитал все, до последней купюры. И впервые за много месяцев заказал обед на дом.
Он уплетал за обе щеки большие смачные куски шашлыка, заедая мясной пиццей и картошкой фри, запивая все пивом и перебирая красные пятитысячные бумажки, любовно расправлял их на коленке. Матвей так и уснул не раздеваясь, на смятой кровати, среди недоеденных кусков, вперемешку с пустыми банками, на драгоценной подстилке, сжимая в руках несколько банкнот.
Утро принесло новые тревоги