творят, чего им вздумается», – под эти размышления Матвеев не увидел машину, поливающую проезжую часть, из-за чего брюки оказались забрызганы по колено. Но через пять минут он рад был обнаружить, что всюду такая чистота, и капли на штанах высохли, не оставив ни единого пятна.
Как только стеклянные двери «Лилит» раздвинулись, и следователь вошел в холл, держа путь в сторону лифта, к нему подбежала та девушка из ресторана, Ирина Белкина, и мелкими быстрыми шажками, прижимая к груди ноутбук одной рукой и держа другой бумажный стакан с кофе, она проследовала за ним.
– Дмитрий Анатольевич! – громко старалась она обратить на себя внимание.
– Я уже сказал, чтобы вы держались от меня подальше, – не останавливаясь и не смотря в ее сторону, невозмутимым тоном ответил Матвеев.
– Да позвольте мне сказать! Для вас это тоже будет важным.
– Я не общаюсь с репортерами, журналистами и прочей прессой. Ищите «желтуху» в другом месте.
– Дмитрий Анатольевич, одну минуту. Все. Больше я не прошу. И я и вопроса вам не задам. Я выскажусь, и вы сами решите тогда, хотите вы продолжать общение со мной или нет.
– Во-первых, я ненавижу обращение ко мне по отчеству, – Дмитрий нажал на кнопку вызова лифта. – Во-вторых, я априори ненавижу вас и всю вашу братию.
Дверь лифта открылась, Матвеев вошел, встав прям у прохода. Ирина собиралась тоже войти, но рука следователя преградила путь.
– Пожалуйста, – никак не унималась начинающий журналист, смотря на него умоляющими глазами. – Вы же хотите найти Викторию?
– Если бы вы хотели меня чем-то заинтересовать, то у вас было достаточно времени начать говорить по делу, а не выпрашивать разрешения, – Матвеев нажал кнопку третьего этажа.
– Я не так тупа, – строго сказала Ирина и ладонью резко остановила закрывающуюся дверь лифта. Глаза следователя невольно на секунду скользнули по впечатляющим для такой стройной фигуры формам груди Ирины. – Говорить я хочу только наедине. Эта информация может быть опасна и для вас и для меня.
– Я подумаю, – прозвучал ответ, и дверь лифта все же закрылась.
В своем номере первым делом Дмитрий подошел к доске, написал «Отец» и «Барыга» и провел от этих слов линии к «Виктория».
«Настырная же эта Белкина. Даже узнала быстро, где я остановился. Хотя, выбор же тут невелик», – подумал Матвеев и написал Кравцу, что готов поговорить в любое удобное тому время. Тут же у него раздался видеозвонок, Матвеев включил программу записи экрана телефона и ответил:
– Приветствую еще раз, Алексей, – сказал Матвеев.
– Добрый день, – на экране появилось лицо мужчины в возрасте от тридцати до тридцати пяти с мягкими чертами лица. Было видно, что он разговаривает из припаркованного автомобиля с бежевым салоном. – Чем могу быть полезен?
– Алексей, вы же понимаете, для чего я позвонил, не так ли? Так давайте без прелюдий сразу к делу.
– Если честно, я и, правда, не понимаю. Да, я знал Викторию. Но что я могу вам рассказать?
– Вы