справки и выступит в суде в качестве второго родителя усыновляемого ребёнка. Я не могу так рисковать и тратить год впустую. Нужны гарантии.
Начальник просиял. Вот именно так! Засветился изнутри каким-то магическим светом…
– Ты ж моя умница! – радостно воскликнул он и неожиданно чмокнул в щёку. Вот просто взял и своими губами… прямо в щёку.
Степень изумления Юзовой не сможет измерить ни одна шкала. Она просто хлопала глазами, пока Сергей Викторович чуть ли не танцевал ту самую знаменитую джигу-дрыгу, и не знала, то ли в «скорую» звонить, то ли идти за новой порцией валерьянки, а лучше – за коньяком.
– Вот знал!.. – восклицал он. – Знал! – и рванул обратно в кабинет.
Юзова тупо гипнотизировала голубую дверь, разглядывала покрытие: не облупилась ли краска, не появились ли микротрещинки…
– Вот! – вернувшийся немного погодя начальник торжественно вручил документ в твёрдом файле с печатью и несколькими подписями. Сразу видно, что заверенный нотариально. – Гарантия того, что свою часть сделки я выполню. Сам поговорю с Кириллом, как только он узнает тебя лучше. Привыкнет. Ты пойми, – начальник по-дружески приобнял Юзову за плечи. – Он человек сложный. Нужно время…
– А если Кирилл не согласится? – с сомнением протянула она, недоверчиво вчитываясь в документ.
– Согласится, – уверенно кивнул Сергей Викторович. – Но, если нет, ты всегда можешь развестись и выйти за меня.
– Как у вас всё… просто, – сухо отозвалась Аня. – А если вы умрёте?
– Включу своё обещание в завещание, и тогда Кирилл точно не посмеет отказать. Воля умершего!.. – беспечно улыбнулся он.
– Я вообще считала, что вы здравомыслящий человек… – Юзова уже успела расстроиться, ощущая, как острое разочарование стремительно заполняет грудную клетку именно в том месте, где вроде как душа. Но она не была уверена. Может, просто подавилась.
– Аня, – уже без тени улыбки и веселья произнёс Сергей Викторович. – Я хорошо знаю своего сына и понимаю всю серьёзность ситуации и степень ответственности. У него есть гражданство и недвижимость в России, проблем с опекой не возникнет. Думаешь, стал бы я издеваться над женщиной, которая оказалась в таком непростом жизненном положении? Думаешь, давал бы ложные надежды и обещания? Я, по-твоему, монстр? Это слишком жестоко, не кажется тебе?
Аня, не открываясь, смотрела в серо-голубые глаза, чуть блёклые от времени, пытаясь отыскать насмешку, но так ничего и не нашла. Облегчённо выдохнула и кивнула. Поверила. Начальник прав – это слишком жестоко. И сразу вспомнила, с каким упоением он рассказывал о внуке: этот мужчина не станет шутить такими вещами. Дети для него – всё! Сама жизнь. Счастье в этом мире. Наверное, поэтому он и откликнулся на её призыв о помощи.
– Спасибо, – тихо поблагодарила она, вкладывая всю искренность и то, что свербит в груди, в это простое, но ёмкое слово.
– Пойдём, – мягко произнёс он и открыл дверь кабинета. – Кирилл наверняка выставит мне счёт за «простой». Он,