снять футболку и мяла бы, мяла эту гору каменных мышц! Трогала руками это прекрасное мускулистое тело, вдыхая чудесный мужской парфюм… Ох…
Я бы так и сделала, если бы не резко изменившееся поведение Морозова. Мужика, как будто подменили!
Я не сразу врубилась, что он хочет от меня. Меня вырубило даже не от того, что Роман разговаривал со мной, как с прислугой, а то что он обозвал меня «бабой Таней»! Я реально выгляжу, как бабка? Это платье довольно известного бренда вообще-то! Из прошлогодней коллекции, правда, и купила я его со скидкой 75%, но тем не менее! Как он смеет!
– Что, простите? – переспросила я на всякий случай. Нет, ну может, это у меня мозги потекли в трусы, пока я мужика массировала в своих шлюшьих фантазиях, вот я и не въехала с первого раза в то, что сказал Роман.
– Ты слепая. Да еще и глухая? – заржал Морозов. – Объясняю еще раз! Я сейчас буду смотреть телек, а ты шуруй на кухню! Принеси пива мне и крылышек куриных пожарь! – повторил он, как ни в чем не бывало. – Я люблю с хрустящей корочкой! И паприки побольше, чтобы красивые были и румяные!
Нет, мне не показалось! И мозги мои на месте! Это мужик несет какую-то чушь! Я гордо вскинула подбородок и посмотрела на Морозова сверху вниз.
– Вы, наверное, не поняли, Роман… – я замялась, вспоминая его отчество. В договоре оно точно было. Я подняла со столика свой договор и прочла ФИО работодателя еще раз. – Николаевич! – нашлась я. – Я врач! Вы наняли меня, чтобы я помогла вам пройти до конца курс лечения. Никакие куриные крылышки я вам жарить не обязана! А алкоголь вам вообще противопоказан!
– Бе-бе-бе! – передразнил меня Роман, скорчив рожу. – Тебя забыл спросить, что мне можно, а что нет! Будешь делать, что прикажу, и не звездеть! Уяснила?
Я задохнулась от возмущения! Это уже не хамство, а оскорбление! Куда я приехала? К кому? Ни секунды не собираюсь здесь оставаться!
– Знаете что! Я сейчас верну вам деньги, и мы расходимся! Уяснили? – передразнила я Романа, в свою очередь.
– Валяй! – махнул на меня рукой Роман.
Он взял пульт, включил огромную плазму на стене и, потеряв ко мне всякий интерес, разлегся всей своей тушей на диване. С трудом, но все же, я вытащила свой телефон из сумочки. Руки так тряслись от злости и волнения, что я едва по экрану попадала пальцами.
– Куда переводить деньги? – нервно спросила я. Мне не терпелось покончить с этим недоразумением поскорее.
– Ты, это, баб Тань… истерику прекрати! В банк сначала позвони! Они десять лямов одним платежом навряд ли переведут! – все так же не глядя на меня, ответил Морозов.
– Какие десять лямов? Ты чё несешь? – сорвалась я, резко перейдя на «ты».
– А такие! – зыркнул на меня мужчина. – Неустойка моя! Раз сваливаешь, плати!
– Какая неустойка? – переспросила я, а у меня волосы в «гульке» зашевелились.
– Договора надо читать внимательнее! – Морозов ткнул в меня пультом и снова заржал. – Четыреста пятьдесят касиков можешь себе оставить! Я добрый парень!