зимним вечером в бане.
Сообщение: Опаздываю. Такси сломалось. Ждала другое. Доплачиваю за скорость.
Вера и Лиза переглянулись. Усмехнувшись, Лиза поднялась из-за стола со словами:
– Это наша Зоя! У нее всегда что-то случается.
От самовара на широком столе шел легкий дымок. Парадные, синего кобальта с золотом чашки тетки Катерины отражались в его круглом сверкающем брюшке.
– Лиза! – раздался голос тетки из глубины дома. – Баня же стынет! Бегом в баню!
Облачившись в безразмерные длинные куртки, натянув на голову капюшоны, Вера и Лиза вышли в нетопленые сени, и старые половицы заскулили под их ногами.
– Бери те валенки!– скомандовала Лиза и запрыгнула в меховые унты. – Как же холодно сегодня!
На резном крыльце Катиного дома подруги невольно остановились, очарованные красотой заметенной снегом деревни. Уютно пахло дымом из труб. Колючий мороз тут же принялся щипать их за носы и щеки. Сквозь небрежно накиданные вчерашним ветром сугробы спускалась вниз аккуратно расчищенная дорожка. Она вела к маленькой ламбушке и стоящей на ее берегу ладно скроенной баньке. Звездное небо, словно рваная ведьмина шапка, накрывало деревню со всех сторон.
По хрустящему снегу Вера и Лиза дошли до бани. На мостках перед ней они снова задержались, глядя на заледеневшую воду. Черная квадратная прорубь вырисовывалась в нескольких метрах от них. Прямо над ней расположилась латунно-желтая луна.
– Будем нырять? – поежившись, спросила подругу Лиза.
– Не уверена,– ответила Вера, подходя к краю проруби, – кажется бездонной. Но до чего же здесь красиво! Я так люблю зиму! Раньше терпеть ее не могла, а переехала в Африку и теперь ненавижу жару.
– Как здесь сейчас спокойно, – тихо произнесла Лиза. – Кажется, весь мир черно-бело-тихий, и больше ничего нет. Все замерло, не движется, не шевелится. Ничто не приходит в этот мир, и ничто не умирает. И надо говорить негромко и лучше мало, чтобы ничего не нарушить.
– А если больше ничего нет, то нет и моей Африки? Нет мистера Шварца, нет дома с бассейном, шофера, домработниц, драгоценных приисков, бриллиантов в шкатулке, – протянула Вера, – Нет меня… Все-таки я не согласна! Теперь моя жизнь там.
– Потому что ты – эгоистка! – засмеялась Лиза, – Ведь тогда не было бы и разных ужасов, жестокости, кровавых войн, голода, злодейских убийств. Только эта деревня и всегда морозная ночь.
– И мы ждали бы Зою вечно! Пойдем в баню! Я замерзла.
Тяжелая дверь проскрежетала по полу предбанника. Холод смешался с банным жаром, запахом березовых веников и крапивного настоя. Оказавшись внутри, девушки поспешно захлопнули дверь. Нельзя было упустить ни капли готового улизнуть прочь легкокрылого тепла.
Здесь, на старой треснувшей бочке, Катерина заботливо оставила темную бутыль с домашним квасом. Вера приоткрыла крышку и причмокнула:
– Лиза! Как пахнет!
– Моя тетя знает толк во