слов сердце женщины заныло от боли. Анна просто не могла поверить в то, что Виктория действительно смертельно больна, она надеялась, что всё это какая-то ошибка. Но потом, подумав о том, что её хозяйка всегда была уравновешенной, и прежде чем что-нибудь утверждать, хорошо всё проверяла, Анна запаниковала: «Неужели это правда? Тогда мне просто незачем жить. Без Виктории всё потеряет для меня смысл». Не в силах больше сдерживаться, женщина заплакала.
Виктория крепко обняла её и попыталась успокоить:
– Не надо плакать, Анна.
– О, девочка, я просто не смогу без тебя. Ведь и я одинока, ты моя единственная радость в этом мире, – Анна незаметно для себя перешла на «ты».
– А я была всегда такой грубой…
– Ты не виновата, тебя так воспитал твой отец. Он тоже делил людей на первый и второй сорт, был самоуверенным, не имел друзей и считал, что за деньги он может купить всех и всё. Мне горько об этом говорить, ведь ты его так боготворишь. Но тебе и не надо думать об отце плохо, ведь он тебя очень любил. Ты была смыслом всей его жизни. С тобой он сразу становился другим человеком, внимательным и нежным. А вот с остальными был очень жесток. И с твоей матерью он обошёлся очень жестоко.
Глаза Виктории снова загорелись интересом:
– Прошу тебя, Анна, расскажи мне о матери…
– Я всего не знаю, – почти шёпотом произнесла домоправительница, словно их кто-то мог услышать, – знаю только, что твой отец обманом увёз тебя из России, не сказав ничего твоей матери. Представляю, как чувствовала себя бедная женщина. Она ведь даже не представляла, где тебя искать. Потерять навсегда ребёнка – это очень тяжело.
– Но почему? – Виктория была просто ошеломлена. Оказывается, её мать была жива, а она об этом ничего не знала. – Почему он поступил с ней так? Почему он меня обманывал?
Анна беспомощно развела руками:
– Этого я не знаю. Однажды я случайно подслушала разговор между твоими бабушкой и отцом. Только Ида Артуровна и Альберт могут рассказать всю правду о твоей матери.
Виктория была в таком возбуждённом состоянии, желая поскорее узнать всё о своей матери, что даже мысли о собственной болезни отошли на второй план.
– Я сейчас же поеду к бабушке и заставлю её рассказать о матери.
– Но ты не можешь ехать в таком состоянии, давай я попрошу Григория, чтобы он тебя отвёз.
– Нет, Анна, не надо, я сама, – протараторила Виктория и быстро выбежала во двор.
Дрожащей рукой она открыла дверцу машины и уже собиралась сесть за руль, как её остановила домоправительница:
– Прошу тебя, не езжай сама или подожди до завтра…
– Анна, всё будет хорошо, – успокаивающе похлопала няню по плечу Виктория. – И не пытайся меня остановить, – прибавила она своим обычным уверенным тоном, так что Анне ничего не оставалось, как отпустить девушку.
Виктория ехала очень быстро, размышляя про себя, что она скажет бабушке и какими словами она будет её упрекать за столь