картуз. – Дозволено ли будет спросить, кто вы и что делаете в наших краях?
Всадник, раздражаясь от тихого голоса старосты еще больше, осадил нетерпеливо приплясывавшего коня и отчеканил:
– Вопросы задаю я. Солдат разместить и накормить. Коням – отдых и корм. Мне и моим спутникам – приличная гостиница. Денег на фураж и провиант получите.
Староста сконфузился еще сильнее, вместо ответа обернулся назад в поисках поддержки от односельчан и, не найдя ее, повернулся назад, но сказать от страха ничего не смог.
– Что непонятного? – пришел в бешенство офицер. – Или тебе, собаке, особые указания нужны?
В припадке гнева, потеряв всяческое самообладание, всадник размахнулся и ударил старосту хлыстом. Тот вздрогнул от неожиданности и боли, согнулся, прикрываясь руками, и залепетал:
– Не гневайтесь, господин, все сделаем, все сделаем, все найдем, накормим, разместим, – и от ужаса перешел и вовсе на бессвязное бормотание, но с места не сдвинулся.
К офицеру подъехал второй всадник, тоже высокий, но светловолосый и светлоглазый, с небольшой бородой, выглядевший несколько моложе своего спутника. Лицо его было спокойным и доброжелательным, взгляд ясным, несмотря на усталость от трудной дороги. Одет всадник был в штатское, однако выправка выдавала человека с военным прошлым, что подтверждалось и тем, как он уверенно держался в седле, и клинком в потертых ножнах, бившимся о бок наездника. Впрочем, левую руку он держал несколько скованно, так что человек с наметанным глазом без труда предположил бы наличие раны или даже увечья.
– Капитан, эдак мы ничего не получим, – негромко сказал он. – Люди перепуганы. Позвольте мне поговорить с ними.
Офицер раздраженно сделал неопределенный жест рукой, уступая место товарищу. Тот выехал чуть вперед и ласково спросил старосту:
– Как зовут тебя?
Тот, вжав голову в плечи, как будто ожидая нового удара, несмело ответил:
– Гаврила я, господин, староста местный.
– Любезный Гаврила, – продолжал тем же спокойным тоном второй всадник, – сделай милость, перестань трястись и выслушай, что нам надо. Солдатам требуется место, чтобы поставить палатки, да чтоб невдалеке река была и защита от солнцепека. Жара у вас стоит неимоверная, а мы люди к ней непривычные. Понимаешь?
– По… понимаю, – заикаясь закивал староста.
– Солдаты все пешие, покормить их надо хорошенько, оголодали они на сухарях. Деревня-то у вас крепкая, ты уж подсобери им на кашу с подливой и хлебца посвежее. Поди найдется? И выпить, но не так уж чтоб в голову ударило по пеклу.
– Найдется, – уже увереннее согласился старик.
– Ну а нам четверым, – всадник небрежно указал назад, – нужна хорошая гостиница, чтобы отдых был и еда приличная, и коням уход.
Староста, подслеповато щурясь, поглядел за спину всадника, и сказал:
– Постоялый двор у нас тоже имеется, как же иначе, через нас и торговый люд проходит, и господа с