страшного. Видно, устала немного. Розочка, подожди, – Мириам Иосифовна вдруг выбежала из комнаты и через несколько секунд вернулась с маленьким свертком. – Это тебе, – она сунула его в задрожавшие руки девушки. – Ожерелье твоей прабабушки. Есть у нас вещи, которые передаются по наследству… Ты знаешь. Бабушка Нонна не снимает с пальца перстень… – Старушка говорила сбивчиво, и Михаил снова поинтересовался:
– Да что случилось?
– Ничего, ничего, мой родной, – Мириам Иосифовна быстро поцеловала его в щеку. – Идите. Вас уж, небось, заждались.
– Ну, придумала, предчувствие у нее. – Дед снял очки. – Не слушайте старую, мои хорошие.
Хая обняла сначала свекровь, потом свекра.
– Скоро увидимся, – сказала она. – Как только кто-нибудь на машине сюда засобирается, я или сама приеду, или Розочку пришлю.
– Да, да, Розочку, – бабушка, казалось, думала о чем-то своем. – Конечно, мы будем вас ждать.
Во дворе уже сигналила машина.
– Жена Николая не разрешает ему задерживаться, – пояснил Михаил и подхватил сумку, наполненную гостинцами. – Ну, зачем, мама, вы туда столько положили? Мои племянники тоже хотят отведать сладостей. Сара, тебе что-нибудь осталось?
Сестра закивала.
– Осталось, осталось, Мишенька, не волнуйся.
Она наспех обняла брата.
– До встречи.
– До встречи, – Михаил посмотрел на жену и дочку. – Давайте, девочки, поторопитесь.
Они вышли во двор. Захар, Мириам, Сара и Исаак махали руками. Роза повернулась и стала махать в ответ. Из кабины выглянул рассерженный Николай.
– Ехать думаете? – ехидно поинтересовался он. – Между прочим, уже десять минут загораю.
– Извини, Коля, так получилось, – Хая старалась говорить как можно вежливее. – Засиделись вот… Роза, залезай в кабину, а мы с папой в кузове поедем.
Девушка покачала головой:
– Мамочка, я хочу подышать воздухом. Садись сама к дяде Николаю.
– Тогда пусть папа туда садится, – решила женщина. – Я с тобой, доченька.
Михаил морщился, слушая разговоры.
– Только время тянете, – он хотел заартачиться, но передумал: – А, черт с вами. Тряситесь в кузове.
Мужчина помог жене и дочери забраться в кузов.
– Только не вывалитесь на повороте, – напутствовал он. – Мать мне не простит, если с вами что-нибудь случится.
– Да кончай болтать! – разозлился Николай. – Либо ты едешь, либо…
– Иду, – мужчина распахнул дверь и залез в кабину настолько проворно, насколько позволяла искалеченная нога. Роза бросила прощальный взгляд на балкон. Сара и Исаак ушли в комнату, дед последовал за ними, и лишь бабушка, как статуя, стояла и смотрела на них. Из черных глаз, окаймленных темными кругами, выкатилась слеза, которую старушка тут же смахнула передником.
– Что это с бабулей? – спросила девушка мать, когда грузовик тронулся. – Сегодня она какая-то… Даже не знаю… Так прощалась, будто с нами больше не увидится.
– Для пожилых людей это