Проникнуть в мысли BTK. Подлинная история тридцатилетней охоты на жесточайшего серийного убийцу из Уичито
вопросов, чем ответов. Хотя меня и считали одним из ведущих специалистов страны по серийным убийцам, но ни с чем, подобным делу BTK, я не сталкивался.
Минуло шесть лет с тех пор, как он обращался к полицейским с самовлюбленными письмами о своих злодеяниях. Как же этот охочий до славы психопат смог уйти в подполье на такое долгое время? Может, убивает до сих пор? Чего он хотел добиться от жертв? Почему не удается его вычислить?
Пару дней я и четверо коллег переваривали полученную информацию. А затем мы снова надолго засели с детективами, чтобы подробнейшим образом изложить им выводы относительно ВТК, сделанные на основе ограниченной информации, которую те предоставили. Мы также поделились некоторыми соображениями на тему, какие активные мероприятия позволили бы разоблачить преступника.
Опергруппу «охотников за привидением» расформировали в 1987 году. Поскольку дело ВТК было одним из тысяч, которыми я занимался в те годы, так и не удалось узнать, что именно из нашего анализа использовали в расследовании. К сожалению, было ясно одно: на момент моего ухода из Бюро в 1995 году личность неопознанного подозреваемого (НП) из Уичито так и не установили. Может, он мертв? Или его посадили за другое преступление? Переехал в другой город? Или залег на дно по каким-то другим причинам?
Я уже начал думать, что никогда не получу ответов на эти вопросы, когда одним мартовским вечером 2004 года мне позвонил один из бывших коллег. В то время у нас жила старшая дочь Эрика, которая училась на курсах медсестер. Вторая дочь Лорен заканчивала третий курс юридического факультета, а 18-летний сын Джед готовился к выпускным экзаменам в средней школе. Семья закачивала ужинать, а я уже сидел в кабинете и разговаривал с жертвой изнасилования, связавшейся со мной через веб-сайт. И едва закончил разговор с плачущей, не оправившейся от потрясения женщиной, как опять зазвонил телефон.
– Он снова взялся за старое, – произнес голос на другом конце провода. Это был профайлер, которого я взял на работу в ФБР и обучил незадолго до своего ухода.
ВТК только что отправил в местную газету бандероль с фотографиями зверского убийства, совершенного им в 1991 году. Это известие одновременно взволновало и расстроило меня. Интуиция подсказывала: со временем он обязательно допустит промашку и попадет в руки полиции. При этом я понимал, что больше не являюсь сотрудником ФБР и поэтому могут пройти долгие годы, прежде чем удастся лично побеседовать с ним.
В последующие одиннадцать месяцев полиция Уичито использовала метод, впервые примененный мной в 1980-х при раскрытии убийства в Сан-Диего. Он подразумевал создание «суперкопа» – сотрудника правоохранительных органов, который будет выступать на пресс-конференциях с личными обращениями к НП. Таким образом, у преступника создается иллюзия взаимопонимания с полицейскими, он утрачивает бдительность и начинает рисковать так, как не стал бы никогда прежде.
Именно это и произошло в случае ВТК. Он расслабился. Ему стало казаться, будто