походе), уверял: «Таким образом, две части мира наступают на третий, и Европа, которая все-таки не признает вся целиком Христова имени, должна сражаться против двух других».
Латинские авторы уже легко оперируют понятиями «Восток» и «Запад». Например, Плано де-Карпини пишет: «Есть некая земля среди стран Востока, о которой сказано выше и которая именуется Монгал». О преданиях Востока упоминает Вильгельм Тирский: «В древних историях говорится, чему вторят и предания Востока, что во времена, когда Ираклий управлял Римской империей, появилось рожденное Сатаной нечестивое учение Магомета, лживо названного пророком Господним и соблазнившего восточные страны, главным же образом Аравию». Однако эти понятия здесь используются в качестве географических, а не культурных понятий.
Средние века – особый период в истории отношений этих систем. Более или менее единый исторический мир античности распался на три обособленных культурных мира – византийский, арабский и западноевропейский. На Востоке в средневековый период появились неизвестные ранее народы – арабы, монголы, турки. Рождались новые «мировые» религии, оформлялись цивилизации. Складывание новых, собственно средневековых государств, происходило ли это на основе уже существующих образований (Византия, Сасанидское государство в Иране, государство Гуптов в Индии) или самостоятельно, практически всегда сопровождалось к тому же участием кочевых племен.
Специфика восприятия средневековыми европейцами арабов и ислама, хотя и не без труда и не без лакун, все же в общих чертах реконструирована. Информация об этом «другом», пусть и отрывочная и тенденциозная, разбросана по множеству средневековых, как европейских, так и восточных текстов. И это во многом связано с многовековой значимостью этого материала для обеих сторон. Даже современные европейско-арабские отношения сложны и неоднозначны и на них, безусловно, повлияли представления средневековых европейцев об арабах и исламе и сложившиеся еще в античности представления о жителях Востока в целом. Диалог ислама и христианства – одна из страниц и форм широкого процесса культурно-исторического взаимодействия Востока и Запада. Актуальность той и другой проблемы очевидна и в научном, и в идеологическом, и в политическом планах, особенно в последнее время, когда, можно сказать, от их решения во многом зависит ближайшее будущее человечества. На примере арабов видно, что кочевники в состоянии создать и обширное государство, и мощную мировую культуру. Понятно, что речь не идет о том, что только аравийские бедуины создавали все это, но ведь и христианство создавали не одни рабы.
На появление ислама христианское сознание реагировало достаточно традиционно. Страх перед регулярными военными и идеологическими «наступлениями» с востока обусловил соответствующее отношение и к арабам. В итоге образ «азиата» преображается в образ «неверного».
В истории взаимодействия Востока и Запада исламо-христианским отношениям принадлежит особая роль. И христианам,