уверенно и по существу, но интуиция Тристл, которой она всегда доверяла, почему-то кричала об опасности. Девочка списала это на усталость и пережитый бой. Тревога отступила не сразу, но скоро.
Мэнс шагала с выпрямленной спиной и устремленным вперед взглядом, а Харден по-прежнему хандрил позади. После пережитого у Тристл сна не было ни в одном глазу, зато настрадавшийся Круазар уже клевал носом. Указатели на скромных деревянных дощечках довели их до таверны «Три Кружки». Удивительно, но и в такой праздный для гуляк час там было тихо, как в покоях королевы. Приключенцы даже усомнились, что таверна работает, но в двух больших окнах горел свет; Мэнс подошла и потянула двери за железные ручки, окрашенные в черный.
«Три Кружки» встретила их бревенчатыми стенами и столами, за которыми спокойно могли уместиться самые разношерстные компании, парой гостей и тавернщиком, суетящимся за стойкой. Подойдя поближе, Тристл разобрала в мужчине гнома: у него была длинная, рыжая борода, пара прядей в которой были заплетены в косички. Своими большими лапищами он умело протирал стаканы и убирал их под прилавок, а иногда что-то помечал в маленькой книжонке, лежащей рядом.
Дилони откашлялась и с очаровательной улыбкой облокотилась о стойку. Остальные Приключенцы остались стоять за ней. Даже не поворачиваясь, воровка чувствовала, что все взгляды обратились к ним.
– Добрый вечер, сударь. Нам бы комнат. Отдохнем с дороги, позавтракаем да двинемся дальше.
Гном вытянул шею и одарил всех пришедших очень внимательным взглядом. Тристл постаралась улыбнуться как можно милее и между делом отряхнула одежду, пытаясь выглядеть опрятнее.
– Комнаты отдельные надо? – наконец прокряхтел он. По светлым глазам было невозможно определить, раздражен тавернщик появлением гостей или нет.
– Будет две двухместные кровати в одной комнате? – поинтересовалась Мэнс.
Даже в таком состоянии чародей закатил глаза и запротестовал. Делить с кем-то ложе он явно не намеревался.
– У нас не так много денег из-за одного… Происшествия, хотелось бы что попроще, – не обращая внимания на хныкающего Дельвига, добавила полудемоница.
– Всё устроим, – кивнул гном.
Приключенцев провели на второй этаж; тавернщик торжественно вручил им ржавые ключи и на прощание сообщил:
– Звать меня Бадрик Жестокобород. Надо что – обращайтесь, я буду за стойкой или в комнате за ней. Но знайте: через полчаса я иду спать, поднимусь с первыми петухами на заре. До этого времени меня не беспокоить.
Приключенцы нестройным хором промямлили что-то утвердительное. Дилони быстро управилась с ключом, и ребята дружно ввалились в дверь, не помня себя от усталости. Стоило им понять, что они в безопасности, как изможденность навалила на них разом, словно тяжелый мешок с камнями. Едва держа глаза открытыми, чародей сбросил у порога свои пожитки, доковылял до кровати и упал лицом в подушку. За ним последовал Лайтбрингер; точными движениями он освободился от доспехов, остался в одной рубахе