разъезжали на белых жигулях, восседали в ресторанах, попивая вино и проворачивая свои торгашеские деляги с видом доморощенных падишахов – Роза невольно сравнивала эту жизнь с тем миром, из какого уехала лимитчицей в Ленинград, вспоминала, как на Урале выживали до замужества своей семьёй, как ходили в магазин с пустыми прилавками, получали по талонам кусок сливочного масла и несли его, держа обеими руками, словно младенца; магнитик «Анапа» напоминал о том, как сильно оба сгорели тогда, мазали друг друга сметаной и корчились от боли во время занятий любовью, стараясь во время близости, по возможности, не соприкасаться телами. «Псков» и «Великий Новгород» – на два этих города у них была всего лишь неделя, а оказалось, что на один только Новгород нужно по меньшей мере дней шесть, чтобы успеть увидеть всё самое важное: древние церкви, монастыри, фрески, мастерские и выставки. Потом очень хотела вернуться, чтобы наверстать то, что не успели, но как-то не сложилось, эта поездка так и осталась незаконченной.
Дальше следовали все магнитики с городами Золотого кольца, потом у них с мужем началась страсть к горам и они объездили весь Кавказ, Алтай, Кольский полуостров, Урал (Роза часто вспоминала ночёвки в спальниках, пробуждения ясной головы, ошалевшей от свежего горного воздуха, который буквально ошпаривал своей льдистой чистотой, когда ты вылезал из палатки и не верил глазам, потому что не может-не может быть такой красоты, а всё-таки она есть); после чего, в среднем раз в год, на холодильнике один за другим появлялись магнитики «Финляндия», «Калининград», «Литва», «Польша», «Латвия», «Венеция», «Прага», «Берлин», позднее начались финансовые трудности, магнитики стали украшать их жизнь реже, иногда раз в два, а то и в три года, зато теперь Роза прилепляла их к холодильнику с ещё большим смаком, чем раньше, даже с какой-то торжественностью – так разбивают бутылку шампанского о корпус спущенной на воду лодки. «Бельгия», «Франция», «Португалия», «Ирландия», «Шотландия», «Исландия», «Мексика», «Индия», «Катманду», «Петропавловск-Камчатский», «Каир», «Тель-Авив», «Мадрид», «Байкал», «Сицилия», «Узбекистан» – каждый магнитик невольно становился замочной скважиной, через которую Роза заглядывала в их прошлую поездку и во все те эмоции, что были связаны с ней. Стояла перед холодильником, как Александр II, взирающий на карту Российской империи до продажи Аляски: казалось, что перед ней необъятный, совершенно феноменальный мир – их с Андреем семейное царство.
Книги не являлись исключением: есть написанные в соавторстве, а есть те, которые прочитаны вдвоём, таковой была почти вся их семейная библиотека. Их книги исследовались совместно, первопроходцем была Роза, она делала карандашные пометки, плюсами и восклицательными знаками помечая самое значительное, яркое и необыкновенное, вызвавшее самые сильные эмоции и впечатления, а минусами – то, что не стоило брать во внимание,