посуду или мебель, всё чинил и склеивал, хотя выглядело это ужасно. Вся одежда покупалась на распродажах, на носках не было незаштопанного места. Он даже отказался оплатить дочери обучение в институте по специальности, кем она действительно мечтала стать. Ограничил выбором только тех мест, где были бюджетные места. В день выделялась мизерная сумма, которую она могла потратить, её едва хватало на автобус.
Соседку стало потрясывать, но слова лились потоком с неописуемой ненавистью.
– Ты представляешь, ей даже нельзя было покупать еду в столовой, а только брать из дома. Все ребята косились на неё и даже жестоко подшучивали, она была отщепенцем. Я пыталась вручить ей любые деньги, о получении которых не знал мой муж. В те дни она была так счастлива, с деловым видом сжимала деньги в кармане и представляла, как у всех на виду купит самую дорогую шоколадку в автомате. Дело было не в сладостях, а в том, чтобы быть как все, а не девочкой с контейнерами. Вёл бюджет и совершал остальные покупки муж, сейчас даже не понимаю, как я согласилась отдавать ему всю свою зарплату и не иметь личных денег. Я о многом жалею, как я могла позволять обижать моего ребёнка? НАШУ дочь.
Глаза Ларисы Петровны наполнились слезами, было видно, что боль до сих пор не прошла и никогда уже не пройдёт.
– Я отговаривала его, умоляла позволить дочке вызвать такси. Но он уверил, что от одного стакана ничего не будет и уехал. Шёл сильный ливень. На обратном пути машину стало заносить на скользкой дороге, муж не справился с управлением. Когда он понял, что машина летит в дерево, он повернул резко руль влево, весь удар пришёлся на правую сторону, на пассажирское сидение, где и сидела наша дочь. Она умерла мгновенно, а на нём осталась пара царапин.
– Мне очень жаль. Как вы пережили это? Как смогли простить мужа? Вы ведь жили с ним ещё какое-то время.
– А я и не простила. Каждый день я смотрела на него и видела убийцу, который так и не признал своей вины. Он твердил, что это несчастный случай, виновата погода и скользкая дорога. ГИБДД приехало только через несколько часов, муж успел окончательно протрезветь, изобразил скорбь от потери ребёнка и его даже не проверили на алкотестере, потому что выглядел трезвым. Так и списали на скользкую дорогу и опасный поворот…
– Мне очень жаль…
– Смерть дочери худшее, что случилось в моей жизни, а смерть мужа- лучшее.
– Как вы можете так говорить? Это ужасно! Вы же прожили столько лет вместе!
– Ужасно?! Ты не понимаешь, он действительно ни о чём не жалел, не признал своей вины, не допускал ни тени сомнения, что этого можно было избежать. Каждый день я видела его абсолютно спокойное лицо и приходила в ужас. А когда я видела улыбку на его лице, появлялась ярость! Как он вообще мог быть настолько счастливым и улыбаться после произошедшего?! Почему этот обожающий только себя эгоист повернул руль так, чтобы удар пришёлся только на сторону дочери?