тем более, их видеть.
Я помню, как иду рядом с женщиной. Мы пересекаем небольшую площадь и подходим к очень высокому зданию, стены которого сплошь сделаны из стеклянных панелей. Поднимаемся по ступенькам на крыльцо из полированного серого камня и входим через остеклённые двери внутрь. Здание оказалось очень большим. Внутри было множество помещений, отделённых друг от друга полупрозрачными стеклянными перегородками. Интересно, что одной стены в залах не было, также, как и дверей: они просто перетекали из одного помещения в другое. Планировка внутри представляла собой что-то вроде лабиринта, в котором комнаты располагались так, что каждая из них являлась обособленным уютным уголком. Повсюду стояли небольшие диванчики для отдыха. Кое-где прямо из пола били небольшие фонтаны. Во всех помещениях находилось множество различных растений. Стеклянных перегородок почти не было видно из-за массы зелени, их закрывали довольно большие деревья и вьющиеся растения. На одни деревья словно накинуто ажурные опахала из резных листьев, другие сплошь покрыты крупными темно-зелёными листьями. Наличие цветов я не запомнила, возможно, они имели неброскую окраску. Во многих помещениях находились люди – по двое, по трое, редко больше. Вероятно, это здание было чем-то вроде Дворца Отдыха и Встреч. Некоторые обращали на нас внимание, другие общались между собой и даже не смотрели в нашу сторону, когда мы проходили мимо. Внутри было тихо, не было слышно ни музыки, ни громких разговоров. Я с интересом осматривалась по сторонам и очень боялась отстать. Мне казалось, что если я отстану от своей проводницы, то никогда не найду выхода из этих бесконечных поворотов и зигзагов, тем более, что из некоторых комнат было по несколько выходов. И вот, после очередного поворота, перед нами распахнулся проём в большой зал. Я остановилась потрясённая. Картина, открывшаяся моему взору, была проста по содержанию, но потрясающая по восприятию. Краски… они поражали воображение. Никогда раньше я не видела таких ярких цветов. Хотя прошло много лет, эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами. Во всю огромную противоположную стену простиралось синее, синее море. Сказать синее, значить, не сказать ничего. Потому что в человеческом словаре нет названия этому цвету, цвету небесного сапфира. А над морем пылал кирпично-красный закат или восход во все небо, а может, это само небо было такого цвета. Небо чужого мира. Цвета картины, открывшейся взору, были настолько яркими и насыщенными, что у меня захватило дух. Я была ошеломлена. Вдруг в центре картины появляется чёрная точка. Она увеличивается в размерах и превращается в силуэт корабля без парусов. Возможно, многие, прочтя это, скажут: подумаешь, что здесь особенного. Но невозможно описать словами то, что я видела, потому что этих слов нет в нашем языке. Я могу только написать предложение, сплошь состоящее из восклицательных знаков. И в этом и в других «снах» краски были настолько сочные, что наяву я не встречала даже подобия их. Как