не удостаивает меня даже взглядом, не хочет уделить даже малейшего внимания, потому что думает, что я обычный человек. Но я то знаю, что являюсь центром этого мира, и, если мне заблагорассудится, то могу враз изменить жизнь этого города, населяющих его вот так вот просто бегущих мимо людей, сделать так, что все они будут заискивать передо мной, пытаться исполнить все, что я захочу, дабы заслужить хотя бы взгляда, мимоходного моего внимания. Все будут понимать, кто для них самый главный, самый важный человек, от которого зависит все, существование, стиль жизни, их самих и всех, кто им дорог. Я начинаю замечать для себя, что мой вид при этом меняется. Я важно и степенно вышагиваю по улице, мои движения становятся вальяжно-плавными, взгляд мудрым, всепонимающим, как бы таящим в себе знание о том, как все вмиг может измениться, стоит мне только захотеть. При этом я знаю, что ничего менять не собираюсь. Потому, что не хочу. И только в этом все дело, просто в отсутствии такого желания.
Так продолжается до тех пор, пока какое-нибудь резкое движение в толпе, сигнал автомашины или что-то подобное не вырвет меня из этого погружения в себя, фантазийное наваждение исчезает. Я понимаю наивность и даже детскость этих мыслей, но ничего с ними не могу поделать. Они как внезапно нахлынули, так и ушли.
Могу мысленно переконструировать место, в котором нахожусь в данный момент. Например, увижу некомфортный сквер или парк и начинаю фантазийно обустраивать дорожки, ставить вазончики с цветами. Вот там вот разместится фонтан, а там удачное место для скамеек.
Примерно еще два часа я прошагал по улицам, бездумно сворачивая то на одну, то на другую. И тут увидел, что нахожусь на Моховой. Огляделся, рядом столовая, почувствовал голод и зашел. В столовой я взял тефтели с пюре, салат из свеклы и компот из сухофруктов. Пока ел, понял, что невкусно. Я вообще заметил, что в наших столовых редко, когда бывает вкусно. Они будто выполняют функцию простого набивания желудков. Съел человек что-то, даже вкуса не поняв, утолил голод и ушел. Мне кажется, это неправильно.
После столовой я сразу пошел домой. Зашел в квартиру, ноги, только миновав порог, внезапно стали тяжелыми, и только в этот момент я понял, как устал. Сняв верхнюю одежду в прихожей, я прошел в комнату и переоделся в свой черный спортивный костюм, который когда-то купил для бега или езды на велосипеде. Затем лег на диван, включил телевизор и не заметил, как после протяженной прогулки задремал.
Дремал я недолго, проснувшись, пошел в ванную комнату ополоснуть и освежить лицо.
В ванной включил холодную воду и в неярком освещении посмотрел на висящее передо мной старинное зеркало. По краям зеркального овала чернели многочисленные точки, свидетельствовавшие о старости или о плохом хранении зеркала, возможно, о том и другом одновременно. Зеркало было заправлено в позолоченную раму, подобной тем, в какие вставляют картины. Рама была потертой, покрытой мелкими трещинками, представляла собой переплетение золотистых лилий. В целом, зеркало создавало впечатление