института в 18 лет липовой. Мама меня спасла – привезла в военкомат не только бумаги из института, но и захватила с собой декана факультета.
Получив диплом, я пошел в аспирантуру к профессору Шантарову. Занимался у него исследованием анизотропных свойств оптических кристаллов на основе ниобата лития. Попутно принимал участие в различных конкурсах на президентскую стипендию. Выиграл один такой – и окончил аспирантуру в Финляндии, в университет Йоэнсуу, защитил там докторскую диссертацию.
В Финляндии у меня случился бурный роман с нашей аспиранткой из Томска, Надей Н. Мы стали жить вместе. Потом ей предложили докторантуру в США, она с радостью переехала туда. А вскоре я последовал за ней. Помог случай. Фирму, в которой я подрабатывал программистом, купили американцы вместе с персоналом. Компания через год разорилась, а поскольку у меня сохранилась рабочая виза, мне за месяц требовалось найти новое место. Вот тут-то я и прочувствовал полностью все «прелести» безработной жизни в США. Надя помогала мне, присылала по двести долларов в неделю. Потом все-таки я устроился на работу программистом.
Мы встречались с Надей еженедельно, летая по очереди друг к другу. Она жила в Чикаго, штат Иллинойс, я в Филадельфии, штат Пенсильвания, – это два часа в воздухе. Через год мою подругу уволили – не продлили ей докторантуру. Мы были в панике: что делать? Через месяц Надю депортируют из США.
Решил все папа:
– Вы любите друг друга?
– Конечно, – ответил я.
– Так поженитесь, и твоя жена получит визу автоматически.
Я купил лицензию, и через пару недель мы зарегистрировали наш брак в Филадельфии. Потом я устроил жену на работу в фирму, в которой трудился сам. Хорошо, что Надя по специальности тоже программист.
Наша дочка появилась на свет не потому, чтобы мы с Надей так уж желали иметь детей, просто родители трясли нас с двух сторон и требовали внуков. Но в итоге семья не сложилась – с Надеждой мы развелись, и я, в конечном счете, вернулся в Томск, прожив в Штатах двадцать лет.
Бывшая семья осталась в США. Дочка Анечка выросла, поступила в колледж, обзавелась друзьями и подружками. Виделись мы с ней только на каникулах.
Больше я не искал подругу жизни, был эмоционально опустошен. Женскому обществу предпочитал общение со своими институтскими приятелями, коллегами, и конечно, родителями. За последние годы работы в Штатах, когда я был руководителем подразделении, скопил немало средств и купил акции. Они приносили около двух тысяч долларов в месяц. На жизнь в России мне хватит с лихвой.
Но сидеть без дела в сорок пять лет…. Вспомнились вопросы, которые интересовали меня при работе над диссертацией. И я устроился старшим научным сотрудником в лабораторию нашего университета, которой руководил профессор Шантаров, мой бывший научный руководитель. Его заместителем был некто Рудольф Нагибин, с ним у меня отношения не сложились. То ли он завидовал мне, то ли я ему был просто неприятен. Еще тут работали четыре аспиранта и две лаборантки – Люся