пространство полутёмного коридора четвёртого этажа было наполнено тяжёлыми резкими вибрациями. Их эпицентром, как это ни странно, оказался четыреста двенадцатый кабинет. По мере приближения к нему, музыка заметно усилилась.
Дверь в кабинет была приоткрыта, и я, не постучав, вошёл, сказав при этом «здрасьте».
Доцент Савушкин внешностью сильно отличался от Доцента из фильма «Джентльмены удачи». Седоватые, коротко стриженные волосы. Худое лицо. Серые глаза. Тонкие усики под носом, немного напоминающие бутафорские усики Штирлица, приклеенные им специально для встречи с Борманом. Пивной животик.
Доцент Савушкин сидел на стуле за рабочим столом в окружении двух компьютеров, сканера и принтера. На экране монитора я увидел цветную картинку какого-то странного растения, красного цвета. (Как позже выяснилось, это было никакое не растение, а инфузория, которая своими разветвлёнными щупальцами охотилась на других инфузорий.)
Доцента Савушкина звали Никита. Никита Савушкин был мой кумир, с которым я давно мечтал познакомиться. Кумир оторвал свой взгляд от экрана ноутбука, на котором высвечивался текст, набранный на английском языке, видимо, научная статья, и, снизив громкость музыки до минимальной, спросил, обращаясь ко мне:
– Кого-то ищете?
– Это я вам звонил… Вы меня не узнаёте? – Я изобразил на лице звёздную «биллбордовскую» улыбку, обнажив белые зубы, которыми я так гордился.
– А должен?
– Ну вы же любите рок-музыку… Разрешите представиться. Максим Глубинный. Собственной персоной. Лидер группы «Maximum Depth». – Я думал, он рот раскроет от удивления и кинется обниматься и трясти мою руку, как это делало большинство почитателей, но он совершенно холодно отнёсся к сообщению и остался сидеть на стуле.
Потом, воспользовавшись ноутбуком и ничуточки не смущаясь, он набрал в поисковике название, открыл страницу в Википедии, стал читать её, вслух выделяя и комментируя отдельные фрагменты:
– Девяносто шесть миллионов проданных дисков… Ничего себе… Пять «платиновых» альбомов… Однако… «Соединённые Штази Америки»… Вот это названьице… Свежее дыхание прога… Угу.
– Дело в том, – подытожил он, – что я не люблю прогрессивную музыку. А то, что вы сейчас слышите – интернет-радиостанция «Керранг FM». Металл отличается от арт-рока, как небо и земля… э… точнее, как земля и небо… И как это вы умудрились в Штатах, скажите на милость, продать одиннадцать миллионов копий пластинки с таким провокационным названием? – спросил мой кумир.
– Вы думаете, США это Белый Дом плюс 300 миллионов болванов? Там очень много умных людей.
– Ничего я не думаю. За меня фюрер думает, – огрызнулся он. – Я просто не понимаю, как можно петь антиамериканские песни в Америке и зарабатывать на этом огромные деньги. У нас бы такой номер не прошёл. Мне, во всяком случае, такие прецеденты не известны.
– Ну, бывало, конечно, на концертах, когда песни освистывали. И в ротацию некоторых радиостанций их не ставили. Но это дало только