пожал плечами. Он и сам надеялся получить приглашение, но Фиофано обещала позвать его ещё только раз, чтобы проверить здоровье княжны Мирославы.
– А должна? – спросил он и откусил от второго пирожка, тот был с капустой.
– Её сын Ярополк Снежный взял же к себе лесную ведьму. Я подумала, что и мать будет рада держать рядом с собой чародея. Да хотя бы назло новой Великой княгине.
– А что с ней?
– Говорят, Ярополк не только на службу взял лесную ведьму, но и в полюбовницы, – Лада шмыгнула носом. – Она девка молодая, сильная, княгиня Гутрун её, верно, всей душой ненавидит.
– Ты что несёшь, дура? – точно из-под пола рядом вырос Ачим.
– Мать свою – ведьму дури, а меня не смей, – хмыкнула Лада.
– Думай, с кем говоришь, – напомнил жене мужик.
– С дураком ратиславским.
– Видать, и вправду дурак, раз на тебе, рдзенке, женился.
Хозяйка фыркнула, забрала пустую кружку из рук Милоша и ушла на кухню.
Ачим проводил её хмурым взглядом и обратился к чародею:
– Свинины, тушённой с капустой да с морковью не желаешь?
– Отчего же, очень даже желаю, – сказал Милош, а самому уже стало жалко денег. Неизвестно, когда ему снова удастся заработать, а что награда от Фиофано, что честная добыча от Часлава могли пригодиться в будущем для чего-то другого, большего. Так не стоило ли пока обойтись простой кашей?
Но Ачим уже ушёл, и Милош остался один. Он угрюмо уставился на потёртую столешницу, пересчитывая мысленно свои сбережения и отгоняя проклятые, навязчивые, точно мухи в летнюю жару, мысли о Даре.
Значит, она была в Лисецке, служила князю и, быть может, не только её чародейский дар впечатлил Ярополка.
Великий князь был богат и знатен.
«И наверняка страшен, как водяной», – с отвращением подумал Милош, вспоминая тёмное одутловатое лицо его матери Фиофано.
– Совсем изголодался, что ли?
– А?! – Голос Ачима вырвал из забытья. Милош вскинул голову, растерянно разглядывая хозяина.
– Да смотрю, господин чародей, уже и пальцы себе кусаешь. Скоро принесу твой ужин, подожди ещё немного, – попросил хозяин и пошёл относить миску с пшённой кашей другому гостю.
Милош сжал тонкие пальцы.
В животе урчало, а на душе было вовсе погано. Милош едва дождался ужина, быстро поел и задолго до того, как погасили огни на постоялом дворе, ушёл спать.
Княжна Мирослава забрала немало сил, пусть Милош и черпал их из двух чернавок. Но, хочешь не хочешь, а всё равно потянешь из себя жизнь, плетя заклятия – такова неизменная плата. Главный источник всегда всё равно – чародей.
Постель снова оказалась холодной, а простыни влажными. Милош повалился без сил, закрыл глаза и пообещал себе, что вот-вот встанет и позовёт хозяина, потребует истопить в комнате и сменить бельё, но не смог даже поднять головы.
Он спал урывками, то и дело просыпался, точно выпрыгивал из-под набегающей волны, чувствовал, как дрожал от холода, но не мог совладать со сном и проваливался снова в забытье.
Так