нужной з каждым годом все меньше. Давно пращуры обиду копят, разлютуют совсем, не вернутся в свои могилы – вся земля повымрет, мы, ведьмы, первые, а все инши за нами, а мэни не можна, бо в мэнэ ж внуки… – грозный тон давно перешел в жалобное бормотание, по толстым щекам Стеллы катились настоящие слезы. – А дуб? – вдруг вскинулась она, глядя на Ирку почти с ненавистью. – Хортицкий дуб як же? Я ж его ще зеленым помню, ствол такый, що вдесятером не обхватишь! Он же вмырае, хто ж ему допоможет?
– Хорошо, не уйду, – невозмутимо согласилась Ирка, распахнула кладбищенскую калитку и двинулась по узкой дорожке между могил.
Мгновение сзади царила тишина, потом раздался топот, пыхтение, и Стелла нагнала ее, с неожиданной прытью оббежала вокруг и перегородила дорогу.
– Та яка ж з тэбэ видьма-хозяйка, якщо ты мени ось так и поверила? – воинственно вопросила старая ведьма. – А якщо я тоби наврала? На жалость взяла, слезу пустила?
– Это вряд ли, – меланхолично сообщила Ирка.
– Як це? Та я ж вру, як дышу, а ты кажешь «вряд ли»! – на все кладбище возмутилась ведьма… и вдруг с размаху запечатала себе рот ладонью. Над зажавшими рот пальцами теперь видны были только Стеллины глаза, с возмущением уставившиеся на Ирку. – Це хиба ты мени египетского зелья дала, що правду казать заставляет? – сквозь собственную ладонь пробубнила она.
– Одну долю евшан-травы, для прояснения памяти, две доли лапчатки для расположения к собеседнику и желания поделиться сокровенным… – начала насмешливо перечислять Ирка.
– Що ты мэнэ тут вчишь – хиба я не знаю, як египетское зелье варится? – убирая руку ото рта, заорала Стелла. – Як ты мени його дала?
– Так вам все секреты и расскажи! – протиснувшись вдоль оградки, Ирка обошла Стеллу и зашагала дальше к виднеющейся на другой стороне кладбища церквушке. Стелла чуть ли не вприпрыжку кинулась за ней:
– От нахабна видьма! Ну як, кажи – як? Бо в чай, що я у вас пила, ничого не подсыпали – що я, дурна, щоб не проверить?
Ирка только усмехнулась. Старые рецепты, старые привычки – вот что вас подводит, милые дамы! Если соль – значит, обязательно сыпать, если зелье – обязательно подсыпать. А мелко порубить травяной сбор в кухонном комбайне, посыпать им скатанную дорожку да потом и вытряхнуть ведьмам прямо в физиономии – это уже слабо. Пока доехали, Стеллу как раз разобрало. Дома Танька наверняка Оксану Тарасовну допрашивает – ту тоже пронять должно было. Ну хоть они с Богданом немножко успокоятся.
Ирка ступила под сень церковной ограды на мощенный битыми плитами двор. У церкви торчали покосившиеся кресты самых старых могил. Еще можно было разглядеть полустертые надписи на надгробных плитах: «Потомственный дворянин, гвардии драгунского полка майор… и благоверная супруга его…» – имена стерлись, «Купец 2-й гильдии…», «Девица Анфиса…»
Ирка нырнула под стену старой церкви, где темнота сгущающейся ночи была темнее всего. Следом с пыхтением забралась Стелла:
– Зараз…