Просто погуляем, а потом я тебя домой провожу, и все. Ну, чо?
– Я подумаю, – снова хихикнула Наташка, и по лицу Дэна все поняли, что именно этого он и ждал. Зяба снова гаденько заржал и хлопнул Дэна по протянутой ладони. Я же, представив, как Дэн ебет Панкову, заскрипел зубами и свел ноги вместе. Спалюсь со стояком перед классом, и до конца учебы меня будут чморить сильнее, чем Шпилевского.
– Шпилевский, пидорасина! – Зяба, потеряв интерес к разрисовыванию шариковой ручкой белой рубашки Щенкова, повернулся в другую сторону и, вытянув шею, уставился на тощего Шпилевского. – Чо там? Пишешь?
– Да, пишу, – Шпилевский всегда говорит тихо, а сейчас его слышу лишь я, да Зяба.
– Смотри, чтоб красиво и без ошибок.
Фыркнув, я покачал головой. Хуй Зяба хоть одну ошибку найдет, потому что знает, что Шпилевский его боится. Шпилевский вообще всех боится. Даже Щенкова, который иногда выебывается на него, когда старшаков нет в школе или они съебываются покурить в туалет. Я, бывает, заступаюсь за Шпилевского, хоть это и не принято. Но если Зяба или кто еще из старших начинает его чморить, то лучше не лезть. Себе же хуже будет. Вот и сейчас все настороженно следили за их диалогом. Кукушка, если и слышала, то нихуя не делала, как и всегда. Я давно уже привык, что она закрывает на все глаза. Может, боится старшаков, а может, просто такова её гнилая натура.
– Хули ты на меня не смотришь, когда я с тобой разговариваю, а? – в голосе Зябы прорезались визгливые и недовольные нотки. Шпилевский, вжав голову в плечи, побледнел, понимая, к чему все идет.
– Пишу же, – еле слышно повторил он, робко смотря на Зябу.
– Пиши, ебасосина, – Зяба удовлетворенно хмыкнул и, повернувшись к Дэну, тихо добавил: – Пиздец, чмо, а?
– Не пацан, – подтвердил Дэн. – Даже Щеню боится до усера. Нахуй таким быть. Удавился бы и все.
– Куда ему, – заржал Зяба и приклеил на рожу лягушачью улыбку, когда Кукушка в который раз повернулся. – Лариса Пална, а можно выйти?
– Сиди, Зябликов. Школа только началась, а ты уже сбежать хочешь, – рассмеялась Кукушка и, чуть подумав, кивнула. – Ладно, иди. Только недолго. Сейчас будет подведение итогов…
– Кому они, нахуй, всрались, – буркнул Зяба и, вставая, влепил мне леща. – Хули расселся, Ворона? А ну пропусти.
Я, сжав зубы, чуть сдвинулся к Щенкову, хотя и понимал, что Зяба просто ищет повод, как и все. Но сегодня я ему его не дам. Может хоть доебывать будет меньше.
– Во! Другое дело.
Смех Зябы – это отдельная пытка. Меня начинает колотить сразу же, как я его слышу. И до сих пор, просыпаясь ночью от кошмара, я снова слышу его. Хуй знает, когда забуду. Да и забуду ли.
Уже дома, складывая в книжный шкаф выданные учебники, я заметил толстую тетрадку на девяносто шесть листов. Синюю обложку покрывал слой пыли, а в правом верхнем углу моим почерком было выведено: «Дневник».
Внутри были исписаны только две страницы. Первая запись после того, как я вернулся от маминой подруги, и вторая,