Няньки! Быстрее! – царевна-лягушка ворвалась в пещеру. Под каменным сводом тихо булькало черно-зеленое болото – пузырьки болотного газа медленно всплывали со дна и лопались среди ряски и желтых кувшинок.
– Соткать ковер? Вышить рубашечку? Спечь хлеб? – ряска вскипела, и вокруг царевны заметались пучеглазые тетки в болотных сарафанах. – Что дитятку ненаглядному угодно?
– Доспехи! Мои доспехи! – топая ножкой, приказала царевна.
– Ахти, Владычица! Не иначе как на войну дитятко наладилось? – шумно всплеснула руками пучеглазая нянька.
– И вовсе не на войну, а на торжественную встречу! – губы царевны растянулись в длинной жабьей усмешке.
– Что это за встреча такая, коли на нее как на войну сбираться надобно? Не причинили бы царскому дитятку вреда! – заволновались мамки-няньки.
– Не ваше дело! То тайна меж мной да Владычицей! – многозначительно нахмурилась царевна.
– Выросла лягушечка наша бесценная, жабка зелененькая, уж сама Владычица ей секреты свои поверяет! – счастливо запричитали мамки-няньки и, по-жабьи сиганув обратно в пучину, выволокли доспех из листьев кувшинки, правда твердых как сталь.
– Мою колесницу ко входу в Пещеры! – протаскивая светлые волосы сквозь навершье зеленого шлема будто султан, скомандовала царевна. Шелестя лиственным доспехом промчалась по пещерным тоннелям, заставляя редких прохожих и проползых недоуменно глядеть ей вслед. Мимо салютующих стражников ворвалась за стальные двери в громадную пещеру. Двухъярусные нары рядами, оружие, развешанное по углам и на стенах, и недвусмысленный запах застиранных портянок сразу говорили, что это казарма. Молодой мужчина в кольчуге обернулся на стук.
– Воевода Василий! Ты меня любишь? – прижимая руки к груди, спросила царевна.
– Так это… – явно растерялся тот. Царевна-лягушка шагнула ближе, провела тонким пальчиком по кольчужной груди и снизу вверх заглянула ему в глаза. Ноздри воеводы дрогнули. – Всем сердцем, царевна моя! – выдохнул он.
– Тогда ты поможешь мне выполнить волю Владычицы! – становясь на цыпочки, теплым дыханием пощекотала она его ухо.
Через пару минут царевна выскочила из людской казармы, поправила сбившийся наплечник и со всех ног припустила в другую сторону. У этих дверей стража не стояла, а, мерно работая рыбьими хвостами, плавала в вырубленной в скале широкой канаве. Девушка исчезла, лиственный доспех едва слышно скрипнул, меняя форму, и в похожую на гигантское джакузи пещеру запрыгнула жаба в зеленой броне.
– Ты меня любишь, Зитирон? – с придыханием спросила она у закованного в чешую рыбовоина.
***
Царевна бежала по тоннелю вдоль канала, заполненного белой как молоко водой. Пронеслась по узкому бортику и спрыгнула на покачивающийся на воде свернутый лист. Запряженная в лиственную колесницу тройка железноголовых рыб рванулась к светлеющему впереди выходу. В последнее мгновение на край листа дружно запрыгнула троица пучеглазых нянек – одна с коробочкой косметики,