эти пять слов актриса в Джулии вновь взяла себя в руки. Голос стал звонким, тон легким.
– Я просто устала, – продолжила она. – Судя по звукам, у вас там внизу хорошо.
– Мы не даем тебе заснуть?
– Боже, нет! – какой непринужденный, свободный тон. – Я просто в ванную шла. – Пауза, а потом: – Иди вниз. Веселитесь.
Уловив намек, Кирсти пошла к Джулии. Та в самый последний момент увернулась, избегая даже малейшего физического контакта.
– Спокойной ночи, – сказала Кирсти, добравшись до лестницы.
Но ответа из тени не последовало.
Спокойно спать Джулия не смогла. Ни в эту ночь, ни во все последующие.
То, что она увидела в сырой комнате, то, что услышала, почувствовала – всего этого хватило, чтобы навсегда прогнать крепкий сон, или так Джулия полагала.
Он был тут. Все это время Фрэнк находился в доме. Сокрытый от мира, в котором жила и дышала Джулия, он все же был достаточно близко, чтобы установить с ним жалкий, хрупкий контакт. Почему так произошло, куда попал Фрэнк – об этом Джулия понятия не имела; у человеческих останков в стене не было ни сил, ни времени на объяснения того, что же с ними произошло.
Прежде чем проход закрылся, и изуродованную фигуру снова заслонили кирпичи и штукатурка, существо успело произнести имя: «Джулия». Потом – «Это Фрэнк», вот так просто, а в самом конце послышалось слово «кровь».
Затем существо исчезло, а у Джулии подкосились ноги. Она чуть не упала, отшатнувшись к противоположной стене. А к тому времени, как пришла в себя, таинственный свет погас, не осталось и следа от измученного человека в коконе из кирпичей. Хватка реальности стала абсолютной.
Впрочем, не совсем абсолютной. Фрэнк остался здесь, в сырой комнате. В этом Джулия не сомневалась. Пусть он исчез с глаз долой, но из сердца не пропал. Каким-то образом Фрэнк оказался заперт между сферой, которую занимала Джулия, и неким другим пространством: там звенели колокола, и беспокойно кружилась тьма. Он умер? Что это было? Неужели прошлым летом Фрэнк погиб в этой комнате и теперь ждал экзорцизма? Если так, что стало с его земными останками? Только дальнейший разговор с ним или с тем, что от него осталось, мог бы дать объяснение.
Джулия не сомневалась, какими средствами придать сил этому грешнику. Он сам поведал ей о решении.
«Кровь», – так сказал Фрэнк. И это было не обвинение, а приказ.
Рори пролил кровь на пол сырой комнаты; все брызги и пятна со временем исчезли. Каким-то образом она напитала призрак Фрэнка – если, конечно, это был именно призрак, – и тот набрался достаточно сил, чтобы воззвать из своей клетки и установить пусть ненадежный, но контакт с реальностью. Что получится, если крови будет больше?
Джулия вспомнила об объятиях Фрэнка, о его грубости, жесткости, о настойчивости, с которой он давил на нее. Чтобы она отдала, лишь бы почувствовать подобную настойчивость вновь? Вероятно, теперь ее желание стало возможным. И если так – если она сможет дать Фрэнку пищу, которая была так ему нужна – разве он не отблагодарит Джулию? Не станет домашним зверьком, смирным или жестоким по первому