к губам кувшин и передал его старухе, одетой, как и все прочие, в одеяние землистого цвета. Она отпила. Пощёлкала языком и кивнула.
– Я понимаю, – она испытующе поглядела на Анук, – а вот ты нет.
Анук в подтверждение её слов отрицательно покачала головой.
– Объяснить, матушка, объяснить! Мы… – залопотал человечек на троне, но старуха щёлкнула пальцами, и он разом умолк.
– Помолчи, Ксилем! – отрезала седовласая резким тоном.
Эта особа возражений не терпит.
Анук изумлённо поглядела на своего Ксилема: он ведь ничего не говорил!
– И ты, Ксилем, – старуха обернулась к тому, кто привёл Анук сюда в подземелье, – если она та, за кого себя выдаёт, ты отведёшь её обратно наверх. Здесь внизу не место для игрока.
– Вы мне верите? – выпалила Анук, забыв о правилах приличия.
Вместо ответа старуха протянула Анук сосуд, из которого сама только что пила. Анук приняла кувшин и крепко сжала его в руках. Что дальше?
– Отпей, отпей! Поднеси к губам! – прошептал Ксилем ей на ухо. – Воду нельзя обмануть.
Старуха предупреждающе подняла палец:
– Если ты лжёшь – останешься здесь, если говоришь правду – вернёшься наверх.
Анук кивнула, отпила из кувшина, передала сосуд старухе, и та глотнула из него тоже. И снова пощёлкала языком. И кивнула. Жестом спровадила с трона лысого человечка и воссела сама.
– Мы суть Ксилем, – объявила она.
– Ага, – отвечала Анук.
Не самый умный ответ, но сейчас она была слишком сбита с толку. Они что тут – все Ксилемы, что ли?
Старуха улыбнулась:
– Наш народ носит это имя, и каждый из нас зовётся так же.
– Это очень… интересно, – пискнула Анук, стараясь быть вежливой.
– Ты – первый человек, который оказался здесь, под землёй. – Она повела рукой, указывая на все закоулки этой норы. – Здесь – начало всего. Мир, в котором тебе необходимо утвердиться, – это живой организм. И вода – его кровь, проникающая сквозь почву. А мы заботимся о том, чтобы билось его сердце. Или ты думала, все эти растения растут сами по себе, из ничего? Без нас и игры-то никакой не будет. Мы корневики. Мы Ксилем. Мы жизнь. Мы приносим воду.
Сердце? Ага! Сердце!
– А где это сердце? – встрепенулась Анук.
Если ей удастся найти шимпанзе… Нет, нет, не если, а когда она найдёт шимпанзе, им придётся навёрстывать много упущенного времени. Хорошо бы знать, куда идти.
Толпа корневиков заволновалась.
– Сердце, – прошептала старуха, – это тайна, о которой мы не говорим с чужаками. Это то место, где первое дерево проросло из своего ореха. Выпустило свои тоненькие, как волоски, корни в воду. Мы были там. Мы помогли ему выбраться из скорлупы. Мы направили его корни к воде. А потом мы помогли и всем другим деревьям. Весь лес – живое существо. Всё сплетено корнями. – Она переплела пальцы обеих рук. – Деревья пьют воду, которая позволяет им расти.
– Расти? Мне тоже надо подрасти, – напомнила Анук, – чтобы найти меч и спасти мою сестру.
– Неправда,