не стала отвечать. Невозможно объяснить таким, как Лина, что друг не зависит от происхождения, а любить можно не только породистое и дорогое.
Она отложила телефон.
– Мама, я буду делать уроки.
– Иду, зайка, – мама, занятая домашними делами, щёлкнула кнопками на стиральной машине и зашла в гостиную.
– Уже наигралась? – она вопросительно заглянула в коробку, где сладко спал Тики.
– Как видишь, он наигрался со мной, – девочка иронически улыбнулась. – Мне всё равно пора заниматься, скоро контрольная.
Женщина, подкатив коляску, помогла дочке пересесть и придвинула её к столу, на котором ровной стопкой лежали учебники.
– Вот, подкрепись, – Ирма поставила на стол сок и печенье.
– Спасибо, мама, – Мали взяла её за руку. – Спасибо. За всё…
– Не за что. Это тебе спасибо, что ты у меня такая умница. Я тебя очень люблю.
И молодая женщина с девочкой, обнявшись, застыли в той боли, которую могли понять только они.
5
В школе Мали сидела одна в первом ряду у входа. Она старалась не опаздывать: не любила при всех заезжать в класс на коляске. И уходила последней, когда дети весёлой гурьбой уже вытекали за пределы школы и можно было спокойно выехать.
Мали не была волком-одиночкой, просто ей не нравились шумные сборища. Участвовать в них она не могла, а жалость не хотела принимать. Иногда девочка возвращалась из школы с кем-то из ребят, живущих рядом, иногда они забегали к ней. Сама Мали избегала ходить в гости. Дома всё было приспособлено для её удобства, а в других местах даже самая простая необходимость превращалась в проблему.
Почти со всеми детьми она была вместе с первого класса, а с некоторыми даже с детского сада, как с Шелли. Девочки сдружились ещё малышками и почти никогда не обижались друг на друга, поэтому смогли сохранить хорошие отношения.
Шелли очень переживала за подругу и часто просыпалась от страшных снов. Тами, её мать, не знала, были ли это подростковые кошмары, тревога за Мали или страх за собственного отца. Сейчас, правда, только «приходящего», поэтому поначалу они с мужем старались ограничить общение девочек, чтобы защитить ребёнка от таких сильных волнений. Но Шелли была нужна подруге, и родители сдались.
Тами регулярно приводила дочь в больницу, где Мали лежала несколько месяцев, а затем и домой к девочке. До случившегося несчастья обе семейные пары с детьми довольно часто проводили время вместе и по-дружески сблизились.
Но после трагедии встречались редко. Ирма не была готова к общению в новом статусе вдовы, а родители Шелли были заняты своими конфликтами и разводом. Кроме того, Тами просто растерялась в такой ситуации. Что она могла сказать приятельнице? Язык не поворачивался обсуждать ни её, ни свою проблему. Невозможно рассказать о каких-то успехах Шелли, когда дочь Ирмы в инвалидном кресле, или поделиться, что подарил их дочке муж… бывший муж (никак не получается привыкнуть к этой оговорке), когда у подруги траур… Проще поздравить с днём рождения или Новым годом, а затем, сославшись на занятость,