а потому надеяться на другой исход событий не имело смысла.
Погонщик оказался опытным, хотя в команде Макса был новичком. Он умело управлялся с собаками, а потому ему, несмотря на почти нулевую видимость, быстро удалось развернуть буер и отогнать его на приличное расстояние от провала. Пока он осуществлял маневр, пятеро рабочих помогли оттолкать тележку в сторону, затем один из них вскочил на орудийную платформу и принялся снаряжать установленную на ней шрапнельную пушку двадцатичетырехфутового калибра. Бойцы с ружьями рассредоточились по дуге, в стороне от линии огня артиллерии, и заняли позицию для стрельбы с колена без лишних приказов Макса. Пять собак в боевых панцирях, порыкивая и шевеля ноздрями, расположились у них в тылу, ожидая команды.
Макс понимал, что мутанты попрут в ближайшие секунды, как только вниз осыплется достаточно песка, чтобы по нему можно было выбраться из провалившегося канализационного тоннеля. Лучшим выходом было бы отступить, пока есть возможность, общими усилиями докатить буер до окраины города, поднять парус и рвануть в поселение Клана, избежав потерь. Солярки-то теперь точно набрать не получится, а другой цели у экспедиции не было. Но такому простому и эффективному плану мешала группа Бориса, находившаяся неизвестно где.
Хуже всего, что было вообще неизвестно, живы они или их затянуло в провал песком. Если второе, ждать бессмысленно, однако если им удалось спастись, уходить без них нельзя. Это закон, жестко установленный Киром. Но как узнать, если облако пыли ограничивает видимость неполными десятью метрами? Ветер, конечно, свежий и снесет пыль довольно быстро, за минуту, максимум за две. Вот только ни двух минут, ни даже одной в распоряжении Макса не было.
Между тем Борис, имея немалый опыт столкновения с мутантами, как и Макс, прекрасно понимал бессмысленность открытого противостояния. Чтобы драться с мутантами, нужно четко понимать, зачем ты это делаешь, потому что надеяться уменьшить их численность отстрелом – надо быть дураком. Это все равно что пытаться уменьшить численность песчинок во время песчаной бури путем их отлова пальцами. То количество солярки, которое осталось в хранилище, не стоило возможных потерь. Значит, единственным вменяемым маневром было отступление. Но что потом? Если Макс, думая, что группа на заправке погибла при обвале, уйдет вместе с буерами, то после отступления придется добираться до поселения своим ходом. А это добрых шестьдесят километров на юго-запад, пешком, с собаками. Можно и не одолеть на такой жаре, с очень ограниченным запасом воды, который к тому же практически весь придется отдать собакам. Они не люди, им не объяснишь, что воды мало. А жизнь каждой собаки ценилась в Клане очень высоко. Поэтому первое, что необходимо сделать в кратчайшее время – дать о себе знать группе Макса, чтобы он не ушел.
Доставать рацию было долго, к тому же неизвестно, услышит ли ее Макс в создавшейся