вбежали в комнату, Кристина стояла на подоконнике.
– Давай. Прыгай наружу. – сказала Лена. – Мне так даже лучше. Руки марать не придётся. Солнце всё сделает за меня.
Кристина злобно зарычала и кинулась на вошедших. Марина подняла руку и что-то пробормотала. Кристину отбросило обратно, и она упала на пол, ударившись о подоконник.
– Gelida! – бросила Марина.
Девушка замерла, лёжа на полу. Из глаз, в которых страх сменил ярость, потекли слёзы. Лена подошла к ней, присела на корточки. Подняла руку с колом.
– Прости. Ты сама заварила эту кашу.
– Не надо! – умоляюще сказала Кристина.
Но Лена точно знала, что надо. Иначе, увы, никак.
Лена, замотанная, как пчеловод, забежала в подъезд. Кремом мазаться она поленилась ради минуты под солнцем, а оно вовсю уже нежилось на небе, радостно делясь своими лучами со всем живым на земле. Почему, ну, почему им, неживым, так не повезло… иногда Лена жутко хотела на солнышко. Но могла только полюбоваться им через стекло. Через специальное стекло.
Женька ещё спал. Лена села в кресло напротив кровати и смотрела на него, спящего. Он спал очень чутко. Начал ворочаться, потом резко сел на постели.
– Ты чего? – испугался он. – Случилось что-то? Кто-то умер?
Женя протёр глаза и снова посмотрел на неё. Лена думала о том, что за сегодняшнюю ночь много чего и кого умерло. Девушка, которая спокойно шла домой, и стала случайной жертвой кровавой вампирской разборки. Надежда Ивана на то, что Лена может вернуться, тоже умерла. И наконец, уже под утро, умерла Кристина. Превратилась в горсть пепла на полу. Молодая, красивая. Недавно получившая в своё распоряжение вечность, и решившая, что ей теперь всё можно. Вечность – великий дар. Даже вечность без солнца, всё равно дар. Но самые великие вещи на свете вероятнее всего и могут погубить человека изнутри. С такими подарками нужно уметь обращаться. Не каждый способен грамотно распорядиться бессмертием. Кристина совершенно очевидно не смогла. С таким отношением к миру она бы долго не протянула и без вмешательства Лены. Кстати! Надо будет позвонить Всеволоду! Доложить. Потом. Когда Женька уйдёт на работу.
– Жень, я очень хочу обратить тебя в вампира. – призналась Лена. – Но меня смущают два момента. Очень смущают. Останавливают, можно сказать.
– Слушаю.
– Ты должен быть готов к тому, чтобы прожить вечность без меня. В жизни случается всякое. Я могу погибнуть. Могу разлюбить тебя, в конце концов. Да могу даже надоесть тебе самому. Решаясь на такое, ты должен быть уверен, что в случае чего сможешь сам. Быть одиноким вампиром. Или создать другую семью.
– Лен, ну вот ты как ребёнок! Ну люди же тоже не могут знать, насколько они сходятся. У нас ещё больше шансов умереть, разлюбить или надоесть.
– Хорошо. – кивнула Лена.
И тут у Женьки зазвонил телефон. В трубке взволнованно просили помощи. Умоляли о помощи. Лена слышала каждое слово. Женька отложил телефон и сказал:
– Во дела. Я должен ехать. У моего брата…
– Я слышала, Жень!
– А. Ну да.
Он одевался, путаясь в джинсах. Нервничал. Ещё