с наведённым на меня автоматом. Но я не испугался, а наоборот- сильно обрадовался и объяснил кто я и откуда. Оказалось: их часть тоже помогала в розысках сбежавшего солдата. Он показал мне направление, где их часть расположена, и я туда отправился. Там я объяснил ситуацию офицеру, а тот разрешил мне ехать в грузовике в направлении моей части. На пол пути на обочине я увидел часть наших ребят со взвода вместе с сержантом и присоединился к ним… Почти половина солдат из нашего взвода заблудились в этом дремучем болотистом лесу. И мы ещё до позднего вечера собирали и дожидались наших ребят. А про того солдата, который сбежал, ходили слухи, будто бы его арестовали уже, когда он добрался до своего дома.
Наступил октябрь – последний месяц в учебке. Экзамены мы уже все сдали успешно и оставалось только выдержать боевое учение: марш-бросок на тридцать пять километров в полной экипировке. А это значило, что кроме тяжёлого карабина со штык-ножом и патронами, весившего как два автомата Калашников, навешиваешь на себя котелок с флягой воды, медаптечку, ОЗК с противогазом. ОЗК – это общевойсковой защитный комплект, а точнее резиновый плащ и резиновые бахилы до пояса, перчатки- защита от химического и бактериологического оружия. Нам ещё повезло, что шинели разрешили не брать, хотя потом мы об этом пожалели… Все вещи были плотно и аккуратно свёрнуты, чтобы можно было легче и бесшумно передвигаться.
Выдвинулись большой растянутой колонной из трёх батарей, в каждой по четыре взвода, но через несколько километров разделились на группы по два взвода. Периодически то шли, то бежали, то ползли, то командовали "Вспышка справа!", "Вспышка слева!" или "Химическая атака!". Если по первым двум командам надо было падать головой в противоположном направлении и накрывать голову руками, то при последней- за пол минуты нужно было одеть ОЗК с противогазом и продолжать марш-бросок, задыхаясь от нехватки воздуха и обливаясь потом, хоть и была глубокая холодная осень.
Через пару десятков километров мы свалились на траву отдохнуть и пообедать, как через несколько минут получили по рации новый приказ: перейти вброд речку Рузу и ожидать на другом берегу дальнейшей команды. До мелководья было километров десять, времени же выделили мало. Плавать умели все. И наш командир взвода решил дать нам лишних несколько минут отдыха, а потом срезать путь примерно вдвое, но при этом пройти по более глубокому участку реки. Река Руза в тех местах была не широкая: метров семьдесят. Но течение было довольно сильным. И температура воды была близка к нулю, как, впрочем, и воздуха. Но об этом мы уже узнали позже, когда сняли сапоги и гимнастёрки и попробовали зайти в воду. Держа над головой карабины, одежду, сапоги и всё снаряжение, мы с трудом добрели до середины реки, где вода уже доходила до груди. Надо было проплыть всего метров десять, но быстрое течение сбивало с ног и сносило нас ещё метров на двадцать. Один из солдат уронил в воду сапог и не мог его поймать. Командир вплавь догнал сапог, но при этом еле-еле доплыл