почему мир так не справедлив? Почему тонна обаяния досталась парню с периферии? Выть хочется от бессилия – как же запихнуть свои чувства поглубже?
– Все нормально, – ответила, пытаясь побороть вновь закравшееся разочарование. – Может, отвезешь меня домой?
Артур посверлил меня взглядом, правда, недолго, но все равно нехотя кивнул. Мы двинулись к выходу из парка, но шли будто специально медленно. И нет, я это делала не потому, что не хотела снова оказаться в дребезжащей тарантайке.
Я хотела еще немного продлить этот вечер. Понимая, что он единственный.
И последний. Да уж, Марина, одни противоречия в голове. Не думала, что именно меня такое коснется – ведь у меня всегда давно уже имелся четко выстроенный план жизни, да и романтичного настроя я за собой обычно не замечала.
Нет, любовь – это прекрасно. Но, наверное, только в книгах. Согласна, должна быть симпатия – без нее никак. А с тем, что с милым рай и в шалаше, я могу поспорить. Все равно рано или поздно захочется благ цивилизации, а любовная лодка разобьется о быт.
Так что мой прагматизм уверенно перевешивает романтизм.
Но ведь сегодняшний вечер, как бы я не старалась отбросить эту мысль, получился очень даже романтичным. И мне это нравилось, черт бы побрал моего спутника. Тоже перестал улыбаться – видимо, наши мысли в отношении сегодняшнего вечера сходятся.
Артур остановился рядом со своей гордостью – десяткой, или просто недоразумением на колесах – чем перегородил мне доступ к пассажирской двери.
Я подняла на него глаза, вроде как задавая немой вопрос. Опомниться не успела, как мужчина резко притянул меня к себе за талию и поцеловал. Прямо впился в губы, желая заклеймить. Черт, а ведь я отвечаю. Обвиваю руками его за шею.
А язык Артура уже вовсю терзает мой. Боже, еще немного и колени начнут подкашиваться. И нет, это был не тот поцелуй, которым спрашивают разрешения, можно ли продолжить начатое. Это полный и безоговорочный плен.
Напор, страсть, безумие – все смешалось в таком, казалось бы, обычном действии.
Одной рукой мужчина продолжал удерживать меня за талию, а второй – обхватил затылок. Я, может, и хотела не поддаться, оттолкнуть, но руки сами по себе обнимали и прижимали его за шею все ближе.
Стыдно признаться, мое сопротивление пало смертью храбрых.
Нам не хватало воздуха, но поцелуй не прерывали. Артур прижимал меня к себе все сильнее, и я, кажется, начала растворяться в этом горячем крепком теле.
«Остановись, дура!» – орал где-то на задворках голос разума.
Только вот совсем не хотелось…
Мужчина отстранился первым. Уперся своим лбом в мой, не выпуская из объятий, и хрипло произнес:
– Марина…
«Ну же, – мысленно взмолилась я, – предложи поехать к тебе на пиво и кильку в томатном соусе, тогда я смогу без зазрения совести послать тебя к черту и уйти на остановку, а также внести номер в черный список».
Но моя немая просьба осталась не услышанной. Артур отпустил, а я мысленно простонала.