командует мужчина, судя по голосу, ему лет сорок пять или около того.
Повинуюсь. Медленно иду назад, он наступает на меня шаг в шаг, держа пистолет у моей головы. Ногой захлопывает дверь, и я впервые жалею о том, что у меня автоматический замок. Дверь запирается.
– В комнату, – очередная резкая команда.
Я хочу развернуться, но он не позволяет мне этого, продолжаю идти назад, смотря ему в глаза. Ударяюсь ногой о кресло, отхожу на шаг влево, снова иду назад.
– Стоп!
Останавливаюсь. В окно светит фонарный столб, и я пытаюсь разглядеть гостя. Его лицо мне кажется смутно знакомым.
– Ну здравствуй, мышка, – ехидно произносит он, оглядывая меня с ног до головы.
– Здравствуйте, – испуганно шепчу я, обхватывая себя руками. Я дрожу от страха.
Где я могла видеть этого мужчину? В моем состоянии сейчас трудно что – либо вспомнить.
– Поговорим?– его наглая ухмылка парализует меня. – Как поживаешь?
– Нормально, – тихо отвечаю я.
– Хреново выглядишь. Плохо спишь?
– Хорошо я сплю.
– А я думаю плохо, совесть замучила.
– Совесть? – непонимающе поднимаю брови.
–Как ты организовала убийства? – мгновенно взгляд становится жестким.
– Какие убийства? – заикаясь, произношу, продолжая холодеть от страха.
Не выпускаю из виду пистолет в его руке.
– Молота и Волка.
– Я? – чуть не падаю от этого дикого предположения. – Я не знакома с ними, зачем мне их убивать?
–Хороший ответ, правильный. Для всех других, но не для меня, Кристина Лебедева. Выпускница сорок восьмой школы, если мне не изменяет память. Верно?
– Да.
– Месть – блюдо, которое подается холодным, ты свое долго остужала. Мы даже позабыли про тебя.
– А я что единственная, кто…
– Да. Ты единственная.
И от этих слов по спине побежал холодный пот. Голова закружилась.
–Кто тебе помогает?
– Никто, – на выдохе произношу я.
– Сама?
– Я никого не убивала. Я стрелять не умею.
– Значит, наняла киллера.
– У меня нет денег на киллера, оглянитесь вокруг, здесь ремонта лет пятнадцать не было.
–Ты права, квартира отстой, но это не аргумент, – взводит курок, у меня внутри все холодеет. – Ты совершила большую ошибку, девочка. Гарантом твоей жизни был Молот, теперь его нет. А значит, ты больше никому не нужна. Приговор тебе вынесен, обжалованию он не подлежит.
В дверь снова стучат.
–А говорила, что нет подельника?
– Нет, – испуганно произношу я, – это сосед. Принес мне свечи.
– Свечи?
– Да. Обычные свечи.
– Пошли к двери, – тычет мне пистолетом в спину. – Выпроводи его, дверь не открывай. И без глупостей. Только рыпнешься, убью обоих.
– Не надо. У него жена и маленький ребенок.
– Помни об этом.
– Олег? – дрожащим голосом спрашиваю я, подойдя к двери.
– Да, это я, свечи